Олег Таругин - Четвёртое измерение - повторение пройденного

Одним словом, отмазался я в итоге, что называется, «малой кровью». Мне, конечно, не прикрутили на погоны долгожданную и уже ощутимо запаздывающую вторую звезду, зато не отобрали и первую. Просто посоветовали поскорее забыть обо всем случившемся за эти несколько чумовых дней. И чтобы я вдруг не передумал, дали подписать серьезную государственную бумагу, содержание которой я из принципа даже и читать не стал: просто не видел смысла. Что такое офицерская честь, государственная тайна и интересы Родины, я и без этого манускрипта знал, а остальное меня, простого русского офицера, не касалось. Кто хочет — пусть играются, а я, с высочайшего дозволения, в стороне постою. До тех пор, например, пока снова голой грудью на пулеметы кидаться срок не придет.

Единственным положительным моментом стал предоставленный мне внеплановый трехмесячный отпуск «в связи с боевым ранением, поражением или контузией, нужное подчеркнуть», за время которого я успел сделать лишь три по-настоящему важных дела.

Съездил к Серегиной жене (подробности опущу — тяжело). Привел в жилой вид испохабленную визитом незваных гостей и последующим обыском квартиру. И навестил железнодорожницу Леночку, проведя в ее тихом городке две исполненные незабываемых впечатлений недели — о свадьбе речь, конечно, пока не шла, но свой настоящий адрес и телефон в столице я ей все-таки оставил.

А потом отпуск закончился. Как водится, внезапно….

— А почему именно я? — заданный вопрос отнюдь не был чисто риторическим: меня и на самом деле интересовал ответ. Нет, приказы я никогда не обсуждал, не обсуждаю и не собираюсь делать этого в будущем, но интересно же… Особенно, в свете недавних событий.

Генерал Александр Валерьевич Сагатович, мой непосредственный начальник и отец-командир на протяжении последних восьми лет, задумчиво покрутил в пальцах незажженную сигарету и, тяжело вздохнув, вернул ее в массивную мраморную пепельницу на столе перед собой:

— Тебе честно? Или чтоб отвязался?

— Чтоб честно отвязался! — уверенно сообщил я. И добавил просительно: — Ну, интересно же…

— Интересно ему… — по-старчески ворчливо буркнул он, с тоской отводя взгляд от вожделенного источника никотина. Это был не слишком хороший прогностический признак — насколько я знал, отказ от курения в присутствии подчиненного означал только одно: сейчас оный подчиненный узнает что-то чрезвычайно нехорошее. Например, как то позапрошлогоднее известие о необходимости срочно вылететь в Ирак и выяснить, проклюет ли родная реактивная «Таволга» [3] один из наиболее мощных отечественных противотанковых гранатометов. Боевая часть 105-мм реактивной гранаты включает два соосно расположенных кумулятивных заряда, первый из которых поражает динамическую (активную) защиту танка, а второй — прожигает его броню. броню хваленого американского «Абрамса» последней модификации. Броню «Таволга» благополучно проклевала, точнее, взломала своими кумулятивными корешками, вследствие чего датированные мартом 2003 года архивы крупнейших телекомпаний пополнились кадрами нескольких навечно оставшихся в месопотамских песках штатовских панцеров (остальные несколько десятков, врать не буду, сработали уже сами иракцы, причем при помощи куда более старых моделей РПГ)…

Александр Валерьевич между тем продолжал:

— Интересант, понимаешь… Имеется мнение, — он криво усмехнулся, выражая свое отношение к вышеозначенному «мнению», — что с этим заданием ты справишься лучше других. Сам же знаешь, как к тебе после твоих летних похождений на самом верху относятся!

— В каком смысле? — мне даже не потребовалось прилагать особенных усилий, чтобы выказать свое удивление — я и на самом деле был удивлен.

— А то сам не догадываешься, — криво усмехнулся генерал, с остервенением чиркая зажигалкой и подкуривая, наконец, многострадальную сигарету. — Ты ж у нас теперь уникум, специалист по всему аномальному, блин! Тайну бункера раскрыл? Раскрыл. В параллельном мире побывал? Побывал. Миры наши спас? Спас. Вот и пожинай теперь плоды собственной деятельности… мичуринец, блин!

Я счел за лучшее промолчать, поскольку генеральской уверенности в собственной уникальности не разделял. Нет, за прошедшее с прошлого лета время я, конечно, без дела не сидел, но и охотиться за снежным человеком или штурмовать «зону-51» меня никто пока не посылал.

— Молчишь? — не то спросил, не то констатировал факт Александр Валерьевич. — Ну и зря. Короче, дело в следующем: кое-кто там, — он мотнул головой куда-то в сторону подвесного потолка, — считает, что тут что-то… гм… нечисто. И лучшей, чем ты, кандидатуры для выяснения обстоятельств случившегося не найти. Вот такие пироги, Юра.