Эми Кауфман - Восход Авроры

Я думаю об этом месте. О том, что произошло с людьми здесь. Думаю о своей семье. О маме и Кейли, когда они узнали новости о моем исчезновении. Об отце, когда он услышал все те вещи, что я сказала ему в том последнем разговоре.

Я думаю обо всем, что потеряла. Думаю о том, какого это, оказаться вне времени, обладать силой, которую я не понимаю. И затем я смотрю вниз и встречаюсь взглядом с Кэт, вижу цветы в её глазах, окруженные враждебными листьями и лозами этой планеты, позвоночник начинает покалывать от желания бежать, внутри меня нарастает какое-то чувство…

… что-то меняется.

Словно огонь плавит лёд. Словно столкновение положительных и отрицательных зарядов. Я словно впервые за двести лет очнулась ото сна. Ощущаю, как мой разум растягивается, ощущаю как мышцы потягиваются, будто ты слишком долго залежался в спячке, ощущаю волну силы, что проходит сквозь меня. Внезапно я становлюсь больше, сильнее, хотя внешне я осталась той же: я всё еще сижу рядом с Кэт, скрестив ноги и держу её за руку; я словно оказалась в другом измерении.

Так вот какого это, контролировать силу.

Пускай я не знаю, что это, но все, что я делала во сне, делало меня пассажиром, заложником собственного тела — теперь же я ощущаю, что это стало частью меня.

Нечто большее. Нечто необъятное. Выхваченное из пустоты моими же руками.

Я поворачиваю голову, чтобы скользнуть взглядом по отряду. Чувствую вспышку сочувствия в Кэле — она мерцает фиолетовым. И почти заглушена его остальной натурой. Она пронизывает его, словно золотые нити скалу, почти неприметная. Она меняется и дрожит в ответ на прикосновение моего разума. Я вижу это и в Скарлет, и в Тайлере, сокрытое под поверхностью его сознания. Близнецы Джонс — люди, но на мгновение у меня возникает сомнение: прикасалась ли к ним эта планета? Мгновение спустя я понимаю, что это неправда. Сила, пронизывающая растения, лианы вокруг нас, объединяющая их единым импульсом, теперь потрескивает, словно электричество и совершенно отличается от тех импульсов, которыми обладают Скарлет, Тайлер, Кэл или же я сама.

Но стоит мне посмотреть вниз, я вижу насколько сильно безнадёжно увязла Кэт во всем этом. Сложный клубок лиан, похожий на сеть капилляров. И он окутывает каждую её частичку. С чего мне начать, чтобы попытаться распутать его? Я знаю, хоть и пытаюсь отринуть это знание, что не смогу. Его слишком много и оно проникло слишком глубоко. Оно стало ею.

Я всё равно пытаюсь: мысленно хватая пригоршню той ментальной энергии, которая связывает её, обращая её в ничто, удерживаю её в своих мысленных тисках, пока она не обращается в пепел. Она стонет, и когда я опускаю взгляд, под её кожей змеится серебристая сине-зеленая энергия, чтобы восполнить потерю, словно ничего не произошло.

Точно виноградные лозы, она повсюду.

Попробуй по-другому, загляни в сознание Кэт. Быть может, если я начну с него, выжгу и вычищу там всё — её мысли прояснятся. Я заглядываю в её разум, и меня охватывает буря эмоций. Её боль, её страх и гнев перетекают в меня, и на мгновение я содрогаюсь, борясь с желанием отстраниться, а затем склоняюсь еще ниже, потому что никто не должен оставаться наедине с такими чувствами.

Я здесь, я здесь.

Я сжимаю её ладонь, прорываясь сквозь колючую внешнюю защиту. И внутри я вижу настоящую Кэт, в водовороте жизни, любви энергии, окутанную алыми, оранжевыми и золотистыми цветами её ментальной сигнатуры, которая спиралью закручивается в сложнейшие узоры, внешне напоминая вихри ветра, так похожие на полёт. Я нахожу её любовь к Скарлет, печаль по матери, неистовую радость полётов. Я нахожу её любовь к Тайлеру, такую глубокую и сильную, но пронизанную разочарованием. И в ответ, сам того не желая, но совершенно естественно и непринужденно, словно так и должно быть, мой разум танцует с её разумом.

Мы больше не в реакторе. Вокруг нас никого. Мы где-то в другом месте, лишь мы двое, остальное не имеет значения. Мой разум — полночная синева и серебряная звездная пыль, звездный свет и туманности на её огненных ветрах. Чтобы прикоснуться к ней, я должна открыться ей, моя любовь и воспоминания свободны, так же как и её. Она видит мою любовь к сестре Кейли, улавливает запах теплого камня и хрустящих листьев на вершине моей любимой пешеходной тропы. Мое место силы.

Через меня, она пробует острый соус чили, который отец так любил добавлять в свою стряпню. Она ощущает как больно мне было смотреть на мать, когда отец бросил нас. Она хватает воспоминание за воспоминанием, а затем отталкивает его. На мгновение я теряюсь. Но без единого слова, лишь шквалом образов, она доносит до меня свою главную цель — она не хочет знать обо мне все эти вещи, потому что не хочется делиться ими.