Андрэ Нортон - Планета повелителя зверей

— Нитра!

Был ли это одинокий охотник? Или разведчик боевого отряда? Обычаи норби допускали оба варианта. Юноша мог самостоятельно отправиться за трофеем, чтобы доказать свою доблесть, либо воины нитра обнаружили тайное пастбище и решили напасть на Мясников. Террасы с густой растительностью давали отличное прикрытие: опытные лучники, оставаясь незамеченными, могли с успехом атаковать противника.

— Один, — показал Горгол.

Хостин не говорил на языке норби, да и туземец умел только произносить «са-а-а», но все же изредка им удавалось читать по губам и даже задавать вопросы (хотя, очевидно, норби не всегда понимал необычную мимику землянина).

Не опуская бинокля, Сторм слегка повернулся и спросил:

— Отряд?

— Нет, он один! — Горгол пригнулся и решительно замотал головой.

Ах, как жаль, что с ними не пошла Сурра; отправили бы кошку следить за воином: уж она-то бы точно выяснила, не спрятались ли в кустах сородичи туземца. Да и знакомство со всадниками придется отложить… Без Сурры, которая спугнула бы посторонних, попросту глупо спускаться в долину, рискуя быть отрезанными от единственного прохода. Однако хорошо бы понять, куда ездоки направлялись.

Хостин, согнувшись в три погибели, пересек небольшое плато, обошел дохлого йориса и, достигнув северного выступа, отважился встать в полный рост, а затем прислонился к красно-оранжевой скале — издали и не различишь, землянин это или кусок каменной глыбы.

Обширная долина слегка напоминала по форме бутылку, горлышко которой смотрело на юг. Вероятно, бандиты тщательно замаскировали свое логово: повелитель зверей не видел ничего, помимо девственной природы — ни строений, ни других следов присутствия человека (или ксика)…

Кроме одного: строго в небо таращилось нечто, прикрытое искусно выполненной маскировочной сеткой. Сторм даже мысленно зааплодировал мастерству неприятеля: если бы не игра солнечных лучей на металлическом корпусе, он бы ничего и не заметил.

Хостин оценивающе рассматривал нацеленный в небо силуэт; вероятно, хвостовую часть фюзеляжа спрятали глубоко под поверхностью луга — колоссальная работа! К тому же посадить такую махину в довольно ограниченном пространстве под силу только очень умелому пилоту. Судя по состоянию камуфляжа, неплохо вписывавшегося в окружающую местность, звездолет приземлился довольно давно. Сетка мешала разобрать тип челнока (точно не грузовой — с такими-то изящными формами). Возможно, разведывательное или курьерское судно — любое, какое удалось раздобыть в сутолоке войны, прежде чем смотать удочки. Впрочем, не важно, к какому именно типу относится корабль; Сторм и так догадался, что за эмблема красовалась на его оцарапанном борту. Интересно, поселились ли ксики в долине еще во времена расцвета своего государства или же бежали сюда уже после поражения, отказавшись сложить оружие?

Тем временем к нему приблизился Горгол.

— Нитра ушел , — показал он на север. — Может, за трофеями охотился. — Тут норби застыл с вытянутой рукой, не сводя глаз с наполовину скрытого звездолета, а затем резко повернулся к Сторму. Вид у него был остолбеневший.

— Это что? — спросил он жестами.

— Небесная вещь издалека , — использовал Сторм туземное обозначение космического корабля.

— Откуда здесь? — не отставал Горгол.

— Мясники, злодеи, привезли.

Абориген вновь растянул тонкие губы в боевом оскале.

— Небесной вещи издалека нельзя быть в земле норби. — Ему пришлось подключить больную руку, чтобы яснее выразить свое недовольство. — На крови клялись, честью клялись, корабли садятся только в одном месте, нельзя близ жилища Гремящих-в-Горах, они разозлятся! Чужеземцы вечно врут — вот небесная вещь стоит!

Плохо дело… Повелитель зверей уловил в жестах юноши угрозу. Норби позволили основать космопорт в значительном отдалении от сакральных вершин. Договор, заключенный с туземцами в обмен на неприкосновенность владений колонистов, устанавливал лишь один участок для посадки кораблей. Если среди населения распространятся слухи о том, что в самом центре священного места находится второй космопорт, то никакие клятвы на крови не спасут арзорцев.

Хостин повесил бинокль на шею, чтобы проще было объясняться с Горголом.

— Я воин, — подчеркнул он, проведя пальцем по бледному шраму на плече. — Горгол воин. — Тем же пальцем он аккуратно прикоснулся к перевязанной руке туземца. — Получил шрам в бою не от нитра, не от своих, меня ранили злые люди, эти люди! — Он, точно копьем, ткнул в воздух по направлению к вкопанному в землю кораблю. — Горгола ранили эти же люди, оттуда, — снова показал. — Они едят МЯСО, — добавил Сторм, жестом изобразив омерзение.