Сергей Нуртазин - Уничтожить Бессмертного [litres]

Жиховин с трудом увернулся от луча, выпущенного Хкош-ин-ин-мэем с замковой стены.

– Не утерпел, рикколлиец, – прошептал Никита. – Лучники, за мной! – Он взял тело Атеи на руки, стал спускаться на полыхающую огнем штурмовую площадку. Навстречу ему выбежали окровавленные, без шлемов, черные от копоти Дружина и Манас.

– Атея! – воскликнул богатырь, увидев на руках Никиты свою возлюбленную. – Никита, как же это! Почему! Атеюшка!

– За мной, Дружина! Слышишь, за мной! – закричал Жиховин.

Богатырь никак не реагировал на его слова, его взгляд был прикован к Атее. Огонь разгорался все больше. Минута, и пламя охватит всю осадную башню. Манас, не теряя времени на раздумье, вырвал из рук Дружины палицу и ударил богатыря по голове. Перекинув тело богатыря на плечо, он устремился к мосту. За ним последовал Никита. Едва он шагнул на каменный зубец, как позади раздались треск и грохот. Объятая пламенем деревянная конструкция, разбрасывая снопы искр, рухнула в пропасть. Следом за нею полетели теснимые воинами Всеслава поджигатели. Не успел последний из них упасть, как мост, соединяющий надвратную башню и ведущую к ней тропу, опустился, впуская в крепость воинов Всеслава. Штурмовой отряд Олега выполнил свою задачу.

Ближе к вечеру славяне, захватив внешние стены крепости и немногочисленные внутренние здания, подступили к замку на вершине, которая представляла собой непреступное плато. Попасть в логово Кощея по отвесным, словно искусственно обработанным склонам не представлялось возможным. Оставался единственный путь: через пещеру, которая вела во внутренний двор замка. Вход в пещеру был расположен в основании плато. Им и решили воспользоваться воины во главе с Всеславом. Они попытались при помощи бревна протаранить странные круглой формы ворота, над которыми была высечена голова дракона. Предпринятая атака оказалась безуспешной. Ворота не поддались напору людей и оказались намного прочнее, чем предполагалось, так как были изготовлены не из дерева, оббитого железом, а, как впоследствии определил Никита, из двух цельных кусков обшивки рикколлийского корабля, которые способны были выдержать удары гораздо сильнее, чем удары бревном. Многочисленные потери от летящих сверху камней, стрел и кипящей смолы заставили осаждающих прекратить попытки.

– Тупиковая ситуация. На эту громадину нам точно не забраться, тут надо или ниндзя, или высококлассных альпинистов, – произнес Олег. Задрав голову, он рассматривал темнеющую на фоне необъятного звездного неба глыбу Кощеева замка. – Никита, а не применить ли нам вариант, предложенный мной?

– Ты что, хочешь погубить обученных тобою людей? С таким количеством нам замок не захватить. К тому же неизвестно, сколько там осталось гунманов и других прихвостней Кощея. Нет, твой вариант мы оставим для главного дела. А возможно, и слегка изменим его. В любом случае без основных сил нам не справиться. Давай будем думать, как нам справиться с этой задачей.

– Командир, а может, попробовать расплавить ворота твоим бластером?

– Чтобы расплавить эти куски рикколлийского металла, мне, возможно, понадобится израсходовать весь оставшийся энергоресурс, выходит, что мы останемся практически безоружными перед Кощеем, имеющим в руках мощный бластер и лучевое орудие на башне, – последовал ответ Никиты.

– А может, Мотяню привлечь для такого дела? Поднимемся на башню и порешим злодея, – подал голос Дружина, со счастливым видом обнимающий за плечи Атею, ради воскрешения которой Жиховин пожертвовал свою последнюю капсулу микрохирурга, которую берег на самый крайний случай. Капсулой, которая могла бы спасти жизнь ему или его возлюбленной Любомиле. Поступить иначе Никита не мог, как не мог смотреть на страдания друга.

– Мы не можем использовать птеродактиля, то есть Мотяню, пока не подошли к башне, во время взятия которой он нам сгодится. К тому же пушка уничтожит его при подлете. Больше двух человек на него не посадишь, вдвоем же справиться с гарнизоном замка – дело практически невозможное. Тут нужен отвлекающий маневр, но это – когда подберемся к башне.

Дружина повернулся к лесовику, удивленно спросил:

– Лешко, ты чего разбубнился? Не иначе, чары на Кощея насылаешь?

Поведение лесовика и вправду было странным.

Лешко сидел на земле с прикрытыми веками, поджав под себя ноги и вытянув руки в сторону ворот.

– Засов. Один засов из дерева. Дерево держит ворота, – словно в бреду монотонным полушепотом говорил лесовик.