Андрей Круз - Земля лишних. Трилогия [сборник litres]

– К егерскому подъезжаем. Но в ППД только первый батальон стоит, разведбат, подчинен непосредственно управлению разведки, – сказал Быхов, показывая на металлические ворота, показавшиеся в конце длинной улицы. – Это уже элита из элит. К ним постоянно приписана эскадрилья «Ми-восьмых» и звено «крокодилов», а вот уже никакой тяжелой техники нет. Они у нас «легче» всякой легкой пехоты даже. Нет даже бронетранспортеров, а есть только «водники» с «тиграми», с комплексами легкого вооружения на них. За тяжелое вооружение – ПТУРы. А первая рота – так вообще на бразильских «тойотах», таких, как у Марии Пилар, только переделанных в рейдовые машины. На каждой спарка из АГС и «корда». Они понадежней «уазиков», а первая рота в дальние рейды ходит.

– А остальные батальоны где?

– Второй батальон сейчас в дельте Амазонки, а третий напротив Ичкерийского Имамата расположился.

«Бандейранте» подлетел к КПП, упершись в шлагбаум. Быхов предъявил документы, и нас пропустили. Машина проехала по дорожке и остановилась у двухэтажного здания с табличкой «Разведывательное управление Русской Армии». Здание соединялось переходом со вторым, такого же размера, расположенным под прямым углом, без надписей. За ним большая площадка была уставлена машинами с кунгами и высоко торчащими на растяжках мачтами антенн. Понятно – радиоразведка, РЭБ 46 46 РЭБ – радиоэлектронная борьба. .

Посыльный подвез нас прямо ко входу. Мы вышли из машины, Мария Пилар одарила бойца самой ослепительной из улыбок, я попрощался с ним, и Быхов повел нас внутрь.

Дежурный с повязкой проверил на входе документы у Быхова, попросил у нас с кубинкой идентификационные карты. Считал код, затем позвонил по телефону, доложив, что есть человек, не заявленный в списке, имея в виду нашу подругу. «Не заявленная в списке» Мария Пилар спокойно и нежно рассматривала дежурного старшего сержанта, заставляя того краснеть и стесняться. Старший сержант передал трубку Быхову, тот несколько раз сказал «да», покосился на девушку, затем произнес: «По его инициативе» и добавил после паузы: «Так точно!» Передал трубку старшему сержанту, тот выслушал какую-то команду и пропустил нас дальше. Мы подошли к широкой лестнице, ведущей на второй этаж, и тут нам навстречу выбежал Владимирский. Мы поздоровались, Быхов же, наоборот, – попрощался, и уже Михаил повел нас по коридору до кабинета с табличкой «Начальник службы разведки РА п/п-к Барабанов Н. С.».

Дверь была простая на вид, но звуконепроницаемая. Владимирский постучал и, не дожидаясь приглашения, вошел, пригласив нас за собой.

Барабанов с афганских пор изменился, конечно, но не слишком радикально. Возникли морщины возле глаз и в уголках рта, на правой скуле появился шрам от касательного ранения. А так – все тот же загар, как в Кандагаре, светлые, почти белые волосы, стриженные под «ежик», серые глаза. Единственное, что изменилось радикально, – форма. Впрочем, не только у него. Знаки различия остались прежними, но сама форма была тропической, максимально открытой и легкой, и самое главное – цвет. Исчез наш привычный хаки, сменившись чем-то серовато-зеленым, довольно светлым, брюки чуть темнее, рубашка светлее. И вместо галстука в открытом вороте белая трикотажная футболка видна. Заметил-то я это раньше, но именно в сочетании с хорошо знакомым лицом Николая это бросилось в глаза.

Барабанов поднялся нам навстречу, раскинул руки, хлопнул одной меня по ладони, а другой обнял за плечо.

– Здорово, прапор! Сто лет не виделись! Проходи, не стесняйся. Я когда узнал, что ты здесь, обалдел просто. Представь спутнице, а то уже по всему ППД слухи ходят, что приехал новый снайпер с такой красавицей, кто видел – до сих пор в ступоре, хоть водкой их отпаивай.

Я повернулся к Марии Пилар, чтобы представить ей Николая, но та неожиданно четко отрапортовала:

– Товарищ подполковник! Сотрудник разведки Революционной армии Республика Куба лейтенант Мария Пилар Родригез. Направлена к вам вышестоящим командованием для установления рабочих контактов.

Занавес.

Не то чтобы я совсем не догадывался ни о чем, этого нельзя сказать. Мелькало кое-что, заставлявшее предположить, что Мария Пилар вовсе не просто легкомысленная красотка из маленького техасского городка. Чего стоит одно утаенное знание русского языка. Но все равно такое представление меня несколько огорошило. Хотя бы тем, что у таких женщин воинских званий не бывает. Бывают эпитеты вроде «прекрасная» или, скажем, как ни старомодно звучит, – «несравненная», но – нет, не звание.