Владимир Поселягин - Я – танкист

– Летит! Товарищ майор, летит!

Быстро поменявшись местами с ординарцем – тот стал помогать Бабочкину выкидывать наружу гильзы, чтобы мы не угорели, – я осмотрелся с помощью командирской башенки. От аэродрома уходила наша танковая колонна, за ними пристроилось два грузовика с погранцами. На них была окончательная зачистка, а от распаханной взлётной полосы оторвался немецкий бомбардировщик и, натужно ревя моторами, потянул в небо.

– Взлетел всё-таки, – довольно улыбнулся я.

Причина веселья была, на этом трофее, что как-то уцелел после взрывной волны рванувшего склада бомб, уходили летуны, забрав трёх тяжелораненых, что были на попечении наших медиков. Но главное, они забрали мой рапорт со снимками, сделанными на трофей – фотоаппарат, снятый с фельджандармов, на который политрук-пограничник нащёлкал фотографий на уничтоженном аэродроме, причём ему должны были позировать некоторые экипажи на фоне танков и уничтоженных самолётов. Нужно, чтобы в газетах появлялись такие фото, а то один сплошной негатив, а тут какое-никакое доказательство и наших побед тоже. Всё же почти сотню самолётов уничтожили. В общем, летуны с моим рапортом по действиям мангруппы, а также снимками, сделанными политруком, удалялись в сторону наших тылов. У нас, конечно, осталось мало истребителей, но всё же они есть, и я надеюсь, что летуны по закону подлости не попадутся им на глаза. Очень на это надеялся. Я вчера весь день был занят написанием рапорта о действиях мангруппы, целый талмуд получился. Да и фото будут в тему, покажут, как мы воюем. Нужно частенько напоминать о себе, чтобы не забыли, и как тут напоминать, если не своими действиями?

В это время Огнев, наш мехвод, без дополнительной команды запустил двигатель и пристроился в конце взвода «двоек», что на максимальной скорости ползли за основной колонной. Та неспешно отходила, нас ждали. За нашей самоходкой уже миномётчики со своим броневиком пристроились. Именно через него, вернее его радиостанцию, Погорелов принимал данные по лагерю немецких танкистов от Курлыкина, что подобрался к ним поближе. Он в принципе в бинокль и сам видел, но когда стали мешать дымы, корректировка Курлыкина стала актуальной, поэтому огонь миномётчиков был очень точен. До тех пор, пока у них, как и у нас, боезапас не закончился. В принципе, у нас одна надежда на пополнение – это найти машины с нужным боезапасом. Раньше находили, почему сейчас не получится? Посмотрим, не такой и редкий тип боеприпаса.

Догнав основную колонну, я обогнал её и втиснулся на пятое место, моё командирское. Снова разведка впереди, и снова мы на максимальной скорости движемся дальше. Потом была короткая остановка для осмотра и обслуживания техники, боезапас пополнили, а я опросил командиров. Многие были возбуждены и невольно размахивали руками, громко сообщая, как они уничтожали аэродром, чем вызывали у меня спокойную улыбку, я их понимал. Политрук подтвердил, что мой приказ выполнил, аж три плёнки нащёлкал и отправил с летунами.

Следующая цель – крупный армейский штаб. Для нас армейский, для немцев это штаб пехотного корпуса, что наступал в этом направлении. Атаковали с ходу. Ранее была проведена разведка подходов к штабу. Он располагался на территории санатория, большого трёхэтажного здания с постройками вокруг. Всё это в окружении высоких стройных сосен рядом с чистым и красивым озером. Оборона была выявлена ещё вчера, была опаска, что штаб уже передислоцировался, но на наше счастье, тот был на месте. Три фугаса «двоек» практически полностью разрушили здание – на первом этаже рванули, отчего сложились остальные. Ну, и другие танки довершили разгром, добивая оборону и носясь вокруг обломков здания. В этом бою я использовал ДШК, а Бабочкин на моём месте спаренным с пушкой пулемётом. Я одну ленту успел выпустить короткими прицельными очередями, а Бабочкин аж три диска. Кстати, именно я заметил к моменту открытия огня, как к штабу по лесной дороге сворачивает легковой «мерседес» в сопровождении гробообразного броневика, и сам прошёлся очередью по двигателю машины, а потом изрешетил и бронетранспортёр. Это всё происходило как раз, когда залпом грохнули «двойки», снеся штаб корпуса, да остальные танки начали давить оборону штаба. Страшное это оружие, такие танковые гаубицы.

Миномётчики с нами не поехали, они как раз стояли на повороте лесной дороги под охраной трёх погранцов на мотоцикле да в немецкой форме. Именно из-за них охрана генерала, а в машине был генерал, и не обеспокоилась. Водитель мной был убит, адъютант получил тяжёлое ранение, а сам генерал, командир пехотной дивизии, и полковник, его начштаба, чудом уцелели, они сидели на заднем сиденье. Миномётчики среагировали как надо. Вытащили их, спеленали, там командовал один из погранцов, и закинули в свой кузов.