Владимир Поселягин - Я – танкист

Эти семь дней я как раз и выделил для того, чтобы закончить с формированием группы и её оснащением, самоходку я делал уже для себя. Командирской машиной будет, радиостанцию с танков подбитых сняли, собрали из трёх. Все ремонтники и техники её осмотрели, обмениваясь мнением, что такое я делаю. Я не подсказывал – ещё чего, сделаю, увидят и оценят. Кстати, в найденной ремонтной летучке нашлась канистра с краской. Так что машины подкрашивали, а так краску я забрал себе. Мне позже новую технику в порядок приводить, чтобы глаз радовала.

Постепенно ремонтники освобождались и стали помогать мне. Танкисты проводили тренировки экипажей и нетерпеливо ждали, когда же снова найдётся работа для них, а мы работали. Наконец мы сшили рубку, тягачом подняли, и закрепили пушку вместе с маской, сварщик наживил, после чего стал варить, когда я убедился, что пушка встала как надо. Лобовая броня с люком мехвода уже была сварена на месте. Осталась крыша и задняя стенка, вот и всё. Это было на пятый день, за следующие сутки мы сварили и крышу, и заднюю стенку рубки. Наверх вело два люка для эвакуации, через мою командирскую башенку и вторую над заряжающим. В бортах было ещё два люка для эвакуации, трофеи использовал. Наводчик должен был или через них, или следом за мной вылезать. Последним мы закрепили ДШК, и только потом, когда все внутренние работы были закончены, стали готовить ниши для боезапаса, крепили сиденья, Фомин и ещё один радист пробрасывали проводку ПУ и крепили плафоны освещения. Двигатель, модернизированный нами, уже стоял на месте. Аккумулятор свежий, баллоны заряжены. Теперь свежеокрашенная самоходка сохла – с новенькой красной звездой и номером «001» на рубке белой краской. На ходу перед покраской пробовали, хорошо себя вела, хотя немного и ныряла вперёд при движении, при торможении даже клевала, но это всё допустимо. Конечно, пушка была не та, что использовалась в самоходках, чуть короче, но и с ней неплохо, главное, дульный тормоз имелся. Нужно будет попробовать, как она ведёт огонь. Мы пушку жёстко закрепили, но мало ли сорвёт с платформы. Проверять нужно.

Вот танкисты разочарованно ходили вокруг самоходки. Они поняли, что это лишь платформа для более крупной пушки. Я же так и назвал её: Су-85 – истребитель танков. Экипаж четыре человека: я командир самоходки, наводчик – красноармеец Лосев, заряжающий – Бабочкин, и выделенный мне Михайловым постоянный мехвод младший сержант Огнев, невысокий, немного нескладный девятнадцатилетний парнишка с грустными глазами. Правда, водил самоходку при испытании он классно, тестировал её на разных скоростях и при торможении. Лосев стрелок так себе, да он вообще из пушки не стрелял, поэтому я планировал меняться с ним местами. Удачный опыт такого обмена у нас был. Думаю, лучше меня танкового наводчика в моей мангруппе не было. Опыт им нужен, опыт.

Именно его я им и собирался дать. Тем более диверсанты наши уже начали возвращаться. Из семи групп вернулось шесть, хотя срок и вышел, седьмой день идёт, вчера вернуться должны были. Волохов тревожился, как бы не пропали парни. В докладах командиров других групп были описания, как их гоняли, уходили чудом. Правда, моя идея нашла подтверждение в действиях таких групп. Движение было серьёзно затруднено, целые роты выделялись для прочёсывания тех мест, откуда велась стрельба. Потери немцы тоже несли неслабые. У погранцов все отличные стрелки ушли в тот рейд, что ни выстрел, то попадание, а огонь вели прицельный, не очередями, так что, думаю, понятно, почему немцы были такими злыми. Кстати, к нам одна группа сунулась, на трёх машинах и мотоцикле, и сгинула. Обе машины были уничтожены, раненых добили и утащили в лес, а вот мотоцикл целёхонек, трофеем нашим стал. В принципе на этом всё, формирование мангруппы было закончено, она усилилась за счёт мелких групп окруженцев. Наконец зенитный взвод был сформирован полностью, нам даже повезло, что попались настоящие зенитчики. Правда, средних командиров там не было, старший сержант ими командовал, но должность командира взвода он потянул. Даже военврач теперь есть.

Всего к нам присоединилось почти пятьдесят человек, разрозненные группы окруженцев. Когда в одиночку, когда небольшими группками, они выходили к нашему лагерю. Одна группа из трёх бойцов вообще проскочила было мимо, но наткнулась на изувеченные останки двух машин и присыпанные листвой тела немцев. Двинулись в сторону и увидели замаскированный ветвями танк на лесной дороге. Там их уже часовой окликнул. В общем, ценное приобретение. Один радиотелеграфист из штаба корпуса, второй – повар комкора, ну и боец комендантского взвода. Штаб корпуса был уничтожен внезапной атакой мотопехоты противника, усиленной танками. Выжить удалось единицам. Кстати, большая часть окруженцев выходили к нам на дым кухни, на запах то бишь.