Сергей Москвин - Пифия

Гончая наняла их на Новокузнецкой, считавшейся вместе с двумя смежными станциями настоящим бандитским притоном. Там всегда было полно разного отребья, готового за плату зарезать собственную мать, но именно такие жадные и беспринципные исполнители требовались ей для предстоящего дела.

Из туннеля со стороны Белорусской уже донеслись неразборчивые голоса. Ходоки приближались. Пора было убираться, они с малой и так задержались.

– Вытяни руки, – приказала пленнице Гончая и, когда та послушно протянула ей связанные запястья, перерезала веревку одним резким движением. – Пошли. Держись рядом со мной и ничего не бойся.

Но упрямая девчонка не сдвинулась с места.

– Я хочу домой, – всхлипнула она. Гончая поняла: еще пара всхлипов, и малая разревется навзрыд.

– Домой, на Маяковку? Кто у тебя там: отец, мать?

– Никого, – промямлила девочка.

– Тогда что ты там забыла? – искренне удивилась Гончая. – Снова отловят и продадут в бордель или вообще сожрут с голодухи.

Она ничуть не кривила душой. В метро судьба любой сироты-малолетки была незавидна, особенно на нищих станциях вроде Маяковской, и малая, скорее всего, и сама догадывалась об этом.

– В общем, так, – отрезала Гончая. – Доведу тебя до Белорусской, а дальше можешь идти куда хочешь.

Малая снова всхлипнула, но, поколебавшись, все-таки последовала за ней. Теперь, когда девчонка сделала выбор, нельзя позволять ей передумать. Гончая ускорила шаг, но вынуждена была притормозить, потому что плетущаяся следом малая не поспевала за ней.

Встреча с ходоками прошла без осложнений, хотя они встретились всего в двадцати шагах от лежащих на путях трупов. Но пламя горящего факела не разгоняло мрак настолько далеко, а свой фонарь Гончая предусмотрительно забрала у малой и заранее погасила. Ходоков оказалось двое, Гончая не ошиблась, пожилой мужчина в ушанке и рваном ватнике держал в руке факел, и за ним топталась замотанная в длинную шаль женщина неопределенного возраста со связкой пустых плетеных корзин разных размеров. Завидев незнакомцев, мужчина и его спутница прижались к стене и не шевелились, пока Гончая с малой не прошли мимо. Они до смерти перепугались и не напрасно. Незнакомку, повстречавшуюся им в туннеле, следовало бояться.

Страхи ходоков полностью подтвердились, когда они набрели на свежие трупы.

– Ой, батюшки! Покойники! – огласили туннель всполошенные крики обладательницы плетеных корзин.

– Заткнись, дура! – сердито прикрикнул на нее мужчина, и женщина тут же замолчала.

Она оказалась не только трусливой, но и сообразительной.

Гончая с любопытством разглядывала маленькую пленницу. Отчего-то малая разозлилась на свою спасительницу. Но отчего?! А ее вопрос: «Зачем я тебе? Почему ты не уходишь?» Похоже, девчонка всерьез хочет, чтобы женщина, вырвавшая ее из рук похитителей, ушла.

«Не дождешься, – мысленно усмехнулась Гончая. – Я не для того искала тебя по всему метро, чтобы сейчас сдаться и уйти».

Найти девчонку оказалось сложнее, чем двух шакалов, необходимых для ее похищения. Если бы не случайная встреча в перегоне между станциями Войковская и Сокол, Гончая так бы и бродила по метро, пытаясь напасть на след автора таинственных рисунков. Но через несколько дней бесплодных поисков ей наконец повезло.

Шагая по туннелю, она нагнала торгашей-мешочников, из тех, что в одиночку или группами мотаются от станции к станции, выменивая на еду и выпивку, а если повезет, то и на патроны, свой нехитрый товар. Такие приходящие торговцы не имели насиженного места и постоянно курсировали между станциями, оттого их еще называли челноками. Купцов этих оказалось трое: невысокий, но плотный, крепко сбитый мужик лет сорока пяти и с ним двое молодых парней, по возрасту вполне годящихся ему в сыновья. Поначалу Гончая так и предположила и лишь позже поняла, что парни не сыновья и даже не торговцы, а всего лишь носильщики, нанятые хозяином за несколько патронов, чтобы таскать мешки с барахлом. Сам коммерсант тоже не отлынивал от работы и нес за плечами пухлый, туго набитый рюкзак.

Он шагал последним, держась за спинами носильщиков, очевидно, считая это место самым безопасным. И ошибался, чаще всего грабители нападали на торговые караваны именно с тыла. К тому же челноки оказались невнимательными, никто из них не заметил, что следом идет незнакомая женщина, хотя Гончая шагала, совершенно не скрываясь. Чтобы не испугать мешочников своим внезапным появлением, она сделала вид, что оступилась, да еще и вскрикнула «от боли».