Сергей Москвин: Пифия

Малая была ничуть не крепче и не сильнее своих сверстников с Маяковской, на вид такая же дохлая, как и все прочие обитающие там голодранцы. Но что-то в ней было. И в ней, и в ее сестре. Вон как та бросилась ее защищать. Одна против двух громил. С голыми руками на ножи. Ведь понимала, что убьют, не могла не понимать, а все равно бросилась.

Ее и убили. Хорошо, что сразу. Прежде чем зарезать девку, эти твари вполне могли попытаться ее изнасиловать, причем прямо на глазах младшей сестры. В любом случае Гончая не позволила бы им измываться над старшей – психика малой могла не выдержать такого зрелища, а ее рассудок ни в коем случае не должен был пострадать. Стратег особо подчеркнул это, когда формулировал задание. Поэтому, попытайся эти шакалы овладеть сестрой девчонки, пришлось бы валить их прямо на месте. Тогда сорвался бы весь тщательно выстроенный план, а этого Гончей совершенно не хотелось.

К счастью, импровизировать не пришлось. Старшая из сестер, налетев на ножи, умерла быстро и почти безболезненно, что бывает крайне редко. Шакалы в горячке нанесли ей множество колотых ран, но в основном уже мертвому телу. Так что ей, можно сказать, повезло. Сама малая тоже легко отделалась, получив всего пару оплеух. Не считая разбитых губ, ей практически не причинили вреда – убийство старшей сестры не в счет. Стратег останется доволен.

Выбравшись из-под так и не просохшей плащ-палатки, Гончая сделала несколько резких взмахов голыми руками, чтобы разогнать кровь по жилам и немного согреться. Застиранная рубашка, которую она для просушки развесила на торчащих из стены туннеля железных кронштейнах, конечно, еще не высохла. Тем не менее ее придется надеть, чтобы не выделяться из толпы челноков, следующих на станцию. Человек, одетый не так, как остальные, поневоле привлекает к себе внимание.

Малая беспокойно заворочалась под плащ-палаткой, но не проснулась. Гончая протянула руку, чтобы разбудить спящую девочку, но в последний момент передумала. К чему? Спешить некуда. Впереди у них долгий путь, но закончится он только тогда, когда малая станет полностью доверять своей спутнице. Или пока одна из них не умрет. По собственному опыту и по многочисленным рассказам обитателей агонизирующего подземного мира Гончая знала, что это может случиться в любой момент. Без ее защиты и помощи шестилетней сироте в Московском метро попросту не выжить.

Она снова взглянула на сжавшуюся в комок пленницу. Во взгляде не было ни любви, ни ненависти. Ни того, ни другого малая не заслужила. «Пусть спит. Чем дольше проспит, тем больше успокоится».

Последнее утверждение вызывало у Гончей серьезные сомнения. Судя по напряженной позе девочки и по тому, как она беспрестанно вздрагивала во сне, ей вряд ли снилось что-то хорошее.

Шум за стенками палатки. Шорох. Угрожающий. И голоса:

– Здесь, что ли?

– Да-да. Давай резче!

Страшные голоса.

Майка вздрагивает.

– Что ты, котенок? – Сестра удивленно смотрит на нее, еще ничего не понимая, придвигается ближе, пытается обнять, но не успевает.

Свисающий полог палатки отброшен в сторону чьей-то грубой рукой, и внутрь просовывается вытянутая, словно сплюснутая с двух сторон, голова с прилипшими к вискам сальными волосами.

– Ну?! – раздается снаружи.

– Ни черта не вижу, – отвечает заглянувший в палатку человек. – Посвети.

У него заросшее щетиной лицо, мечущийся по сторонам взгляд и кривые желтые зубы.

– Что вам надо? Сейчас же уходите! – Сестра тоже напугана, хотя и старается этого не показывать. Но на ее крик никто не обращает внимания.

Мужские руки снова вцепляются в палатку, изношенная ткань с треском рвется. Теперь Майка полностью видит этих пугающих людей. Их двое. Худые, высокие, с бледными, перекошенными злобой лицами. И они ее тоже видят, один из них указывает на девочку.

– Эта, что ли?

Второй вместо ответа дергает головой. У него длинная, худая шея, покрытая множеством мелких гноящихся прыщей.

– Поищи картинки! – приказывает он. – У той должны быть картинки.

Майка ничего не понимает. Но страшный человек, который их почему-то узнал, наклоняется и тянется к ней. Сестра отталкивает его руки и кричит:

– Майка, беги! На помощь! Люди! Помогите!

Майка хочет убежать, но не может. Ноги запутались в солдатском одеяле, которым они с сестрой укрываются от холода. И потом, она и не знает, куда бежать, не понимает, как можно оставить сестру.

– Заткнись, – рычит человек с прыщами на шее. – Закончим с мелкой, тобой займемся.