Виктория Щабельник - Злое небо

— Тебе нужно это услышать, — я не обернулась, когда он вошел. О чем нам было с ним говорить? О доверии? Дружбе? Глупо!

— Я не думаю, что в этом месте есть что-то, что касается меня, — рассеянно ответила я.

— Пойдем, — он протянул руку и замер в ожидании. Напряжение в камере возросло. Я поежилась, и не в силах выдержать этот давящий на психику взгляд, встала.

Он шел быстрым шагом, и я едва за ним поспевала. В конце концов, генерал крепко, будто опасаясь что я вырвусь, схватил меня за руку и потащил через бесконечные переходы в нужный сектор. Когда мы добрались до места, я успела запыхаться и раскраснеться от бега. Несколько секунд просто вдыхала и выдыхала, кляня себя за слабость. Когда-то я была в гораздо лучшей форме. И только заметив, что глаза генерала смотрят куда-то ниже моей шеи, в район вздымающейся груди, я застыла, сильно покраснев.

— Заходи, — будто ничего не произошло, приказал генерал, открыв передо мной дверь затемненной комнаты. Мы вошли, и я застыла перед прозрачной стеной, открывающей вид в другую комнату. Там было светло, и я без труда рассмотрела двух человек. Один сидел на невысоком стуле, весь скрючившись, из одежды на нем были лишь мешковатые брюки и ошейник, надетый на шею и поблескивавший зеленоватым светом. Второй мужчина стоял над ним. Мне показалось, что он задавал вопросы, а пленный не желал на них отвечать. Пленный…

— Миха! — воскликнула я, рванувшись к разделявшей нас тонкой прозрачной перегородке.

— Он тебя не видит и не слышит, — осадил меня Дамир, — а вот ты можешь слышать все, что он говорит.

— Его пытают? — Я сжала кулаки и уткнулась лбом в стекло. Во мне кипела злость на моего спутника. Интересно, мне удастся попасть по его наглому самоуверенному лицу хотя бы раз, пока он меня не вырубит?

— Допрашивают. И предвосхищая твой вопрос — нет, ему не больно. Скорее, он в некой прострации, наркотическом опьянении и не может сопротивляться. Его воля ослаблена, и он способен говорить лишь правду.

— Разве это не насилие? — возразила я.

— Это более гуманно, чем то, о чем говорила ты. Иглы под ногти давно устаревший метод, милая. Добро пожаловать в новый век! А теперь слушай, что говорит твой дружок!

Я нахмурилась, немного сбитая с толку его фамильярностью, но поняв, чего он добивается, прислушалась к тихим словам, которые с трудом произносил Миха. Они давались ему нелегко, как будто он говорил через силу.

— Они вышли на меня… не знаю, как они вычислили. Предложили сделку. Я лечу на Утлагатус и работаю на них. А потом с меня снимают все судимости, и я становлюсь полностью свободным. И деньги… много денег.

— Какое задание вы получили? — спокойный, даже равнодушный голос допрашивающего ударил по нервам.

— Они подозревали, что кроме тюремной базы и выживших зэков есть кто-то еще. Они не были уверены. Поэтому нужны были доказательства. Мне дали жучки. Я должен был разбросать их по территории. Сигнал шел на корабль, находящийся на орбите планеты. Если бы они засекли чужака, нечипованного, получили бы доказательства вашего присутствия на планете.

Я непроизвольно дотронулась до шеи, куда всем нам по прибытии делали прививки от местных вирусов, как было заявлено.

— Там ничего нет. Я изъял чип, как только ты попала к нам в убежище, — похоже, от генерала не укрылось мое движение.

— Почему вы выбрали именно это место, — снова холодный голос, и вопрос, который заставил меня замереть.

— Шания… Она видела свет в небе в этом районе, когда возвращалась с охоты. Рассказала мне. И я заинтересовался. А потом, когда она пропала, было несложно организовать «спасательную экспедицию». Ребята хотели найти хотя бы ее останки. А мне было выгодно их присутствие. Проще затеряться и скрыть чем я занимаюсь.

Генерал встал передо мной, загородив изображение, и отключил звук. Я была подавлена услышанным. Миха… человек, спасший мне жизнь, тот, на кого я могла положиться не задумываясь. Но мне ли привыкать? Неужели люди еще способны меня чем-то удивить?

— А где остальные? Они в порядке? Когда я смогу их увидеть?

— Ты увидишься с ними как только мы закончим их проверять и убедимся, что они не представляют опасности для нашего убежища.

Снова открыв передо мной дверь и подождав, когда я выйду, Дамир буквально навис, давя своим ростом, мощью и силой.

— Теперь ты убедилась, что я не зверь? И не садист, жаждущий крови?

— Я…, - немного растерявшись перед напором генерала, я потупилась, желая оказаться в своей камере, — я никогда не считала вас зверем, генерал.