Игорь Черный - Никого над нами

Раскинув вокруг ментальные щупы, Даен нашел ближайший выход в какой-то мир и шагнул туда. Загремел аккорд изменения реальности, тело пронзила резкая, выворачивающая наизнанку боль, и странник оказался на улице незнакомого города.

Никто из людей, спешащих по своим делам, не обратил внимания, что в подворотне заброшенного дома на мгновение сгустились тени. До того ли?.. Надо ведь успеть нагадить ближнему и дальнему своему.

Странник наблюдал за идущими мимо людьми незнакомого мира с горечью и даже некой брезгливостью. Во что они себя превратили? Почему не хотят видеть, что все, окружающее их, — всего лишь иллюзия. Майя. Напрочь отказываются понимать, что каждый из них почти бог, стоит только пошире открыть глаза, распахнуть крылья и сделать шаг вперед, не оглядываясь на оставленное за спиной, на все эти бытовые мелочи, ради которых они уничтожают, смешивают с грязью свои души. Что же вы с собой творите, люди?! Ведь вы люди, образ Творца, почему же вы так стремитесь превратиться в зверей? Зачем вам это? Неужели только ради того, чтобы прожить данные вам краткие мгновения в комфорте и удобстве? Всего лишь?..

Даен опустил голову, не желая видеть лица спешащих мимо. Больно это. Не зря древние говорили: во многих знаниях многие скорби. Чем больше понимаешь, тем больнее жить. Тем страшнее и безнадежнее. За несколько минут в подворотне он успел прочесть в душах горожан столько всего грязного и подлого, что ему в который раз стало не по себе. Давно пора привыкнуть к этому, только вот не получалось. Каждый раз, когда сталкивался с людьми, долго потом ощущал себя извалянным в грязи. Хотя попадались порой и на удивление чистые души, еще верящие в мечту и любовь.

Странник с доброй улыбкой проводил взглядом влюбленного юношу, пылающего чистым светом. Жаль только, мальчик не знает, что его девочка изменяет ему с офицерами гвардии и рассказывает о нем подружкам всякие гадости. Когда узнает, ему станет больно. И душевная чистота уйдет. А вот обратный случай — искренне любящая откровенного подонка женщина. Он, напившись, пинает ее сапогами и оскорбляет, а она продолжает любить. Странно… Сколько же вам дано, люди? Много, ох как много! И куда вы все это тратите? На что? На достижение «благополучия»? Глупо. Жаль вас, но помочь невозможно. Каждый должен понять все сам, должен пройти свою дорогу самостоятельно, подняться выше или упасть на самое дно. Только вот почему-то подавляющее большинство выбирает второе. Что ж, это их выбор, и отвечать за него тоже им самим. Даен больше не хотел взваливать на себя ответственность за чужие жизни и чужие судьбы. Создатель за это спрашивает жестоко.

Однако пора было позаботиться о себе. Странник сунул руку в карман плаща и ничуть не удивился, обнаружив там кошелек с золотыми и серебряными монетами незнакомой чеканки. Так случалось всегда — где, в каком бы мире он ни оказался, нечто неведомое исправно снабжало его местной валютой. В небольшом количестве, как раз чтобы хватило на отдых. Да и знание местного языка приходило само собой. Даен давно оставил попытки разобраться в этом феномене, хотя в молодости, две тысячи лет назад, едва с ума не сошел, пытаясь понять, как такое возможно. Теперь странника это не занимало. Есть, и хорошо. Он на мгновение погрузился в ментальное пространство и удивленно вскинул брови, уловив что-то смутно знакомое. Кажется, бывал здесь когда-то давно. Или недавно? Бог его знает. Попытался все же припомнить, но вскоре махнул на бесполезное дело рукой. Сколько этих миров встречалось по дороге… Сколько их еще встретится…

Решительно выйдя из подворотни, Даен двинулся куда глаза глядят. Горожане с удивлением косились на высокого бледного человека в потертом дорожном плаще. Его длинные черные волосы были стянуты на затылке в хвост при помощи затейливой заколки в виде свернувшего кольцом дракона. Непохож на местных уроженцев… Бледен, как сама смерть. Однако никто не решился заговорить с незнакомцем, достаточно было заглянуть в его мертвые пустые глаза, чтобы поспешить по своим делам, осеняя себя волнистой линией — священным знаком Тарла. Нежить какая-то! Такой убьет, переступит через мертвое тело и пойдет себе дальше. Лучше не связываться. Даже стражники, не слишком любящие бродяг, не осмелились подойти, веяло от него чем-то потусторонним, жутким до онемения. Да и огромный меч бродяги не добавлял стражам закона служебного рвения. Пусть себе идет — пока беспорядка не устраивает, можно не обращать внимания. В город ведь пропустили как-то, значит, проверили.