Игорь Огай - Уровень атаки

— Смотри, Сема. Ты за него перед Седым подписался, тебе и разбираться… А ты, Солдат, чё скалишься?

— А ничё. Весело тут с вами… — это вырвалось у Павла непроизвольно, и он тут же пожалел о сказанном. Не из опасения, скорее от досады на свою несдержанность. Ведь зарекался дразнить урок без повода…

Сдерживаться, впрочем, удавалось не всегда. За месяц в бригаде он так и не сумел прочувствовать серьезность этих взрослых игр. Да, игр, и не более чем. Несмотря на пару-тройку «дел», «заслуженное» погонялово (словцо-то какое… раньше он назвал бы это полевым позывным) и простреленную башку какого-то отморозка на последней разборке в Люберцах, которая положила конец «испытательному сроку». Уголовная же феня временами вызывала у Павла приступы искреннего веселья. Правда, после открытого перелома руки у Жоры-Кислого, который вздумал поиграть пером в ответ на такой вот приступ, никто из членов бригады больше не протестовал.

Шрам снова посмотрел на Червяка. И его взгляд открыто говорил: «За этого ты тоже подписался». Тот вздохнул, не рискнув оборачиваться на заднее сиденье. Что правда, то правда — подписался. Возможно, Семен — нет, Сема-Червяк — уже жалел, что месяц назад случайно повстречал друга, блин, детства.

Ключ, который умудрялся курить снаружи, потому что его бритому черепу дождь был по барабану, постучал в боковое окно джипа.

— Шкура подвалил.

— Не слепой, — уронил Шрам, заглушив работавший на холостых мотор. — Все, пора за дело. Хорош в тепле кантоваться…

— В чем суть? — поинтересовался Павел, вылезая под дождь. От этой отнюдь не вредной привычки понимать смысл задания он тоже никак не мог избавиться. Да и не собирался по большому счету. На прежней… гм… работе любой недостаток информации мог стоить головы, однако в бригаде Шрама интерес к деталям не поощрялся.

Но в этот раз, к удивлению Павла, старший снизошел. Он аккуратно приладил на лысину шляпу и неторопливо произнес:

— Седой сказал — уважаемые люди имеют здесь имущественный интерес. Он сказал — это очень уважаемые люди. Настолько, что даже пытались вести дела по закону. Но местные решение суда не признают, поэтому уважаемым людям нужно помочь и с местными немножко потолковать…

При последних словах Ключ понимающе гыкнул, но Шрам покачал головой.

— Я сказал — потолковать. И больше ничего. Через час приедет судебный пристав — директор должен суметь подписать бумаги. Так что наезд быстрый и тихий, просьбу Седого я ему сам изложу, а вы за охраной присмотрите. Она у них своя, местная. Проблем не будет… А ты, еще раз опоздаешь, я тебя лично… оштрафую.

Последние слова были обращены к Шкуре, доковылявшему до джипа.

— Шрам! Падлой буду, Шрам, в последний раз. Знаешь же — я тачку разбил об того лоха, а он бабла никак не выкатит…

— Значит, плохо просишь, — оборвал бригадир. — Все. Пошли, поговорим с господами.

Павел едва удержался от брезгливого плевка в ближайшую лужу. Не его это были дела. Но кто же виноват, что иного применения в этой стране для него не осталось? Не нужен вам профессионал в борьбе за демократические идеалы, получайте антиобщественный элемент!.. Только этот протестный запал да еще полное отчаяние заставили его согласиться на пьяное предложение Семы, с которым после десяти лет разлуки в недобрый, видать, час он столкнулся нос к носу у пивного ларька.

В полном молчании пятеро бандитов проследовали через крохотный сквер мимо большой полинявшей надписи ЗАО «Мебельное объединение „Москва“, втиснулись в заляпанную и скрипучую, стеклянно-алюминиевую дверь. Пацан-охранник привстал со своего места в будке вахтера. Он уже почувствовал неладное, но что нужно делать в таких случаях, напрочь забыл.

— Инструкции надо назубок учить, — проворчал Павел. — Двоечник…

— Пропуск, — пролепетал, наконец, пацан и потянулся к трубке телефона, но Шрам уже пнул блестящую никелем вертушку турникета.

Современное устройство со сканером магнитных карт нелепо смотрелось в обшарпанном вестибюле проходной — атавизме развитого социализма. И к тому же оказалось бесполезным. Сломанный фиксатор хрустнул, и вертушка свободно закрутилась, перестав быть препятствием даже для законопослушных граждан.

— Тише, тише, — зловеще прошептал Ключ. — Мы ненадолго, на минуточку только… Напарник-то где?

Ответить пацан не сумел.

— Останься на шухере, — бросил Шрам, не останавливаясь. — Дождешься второго, посторожишь выход.

Ключ кивнул и ласково улыбнулся охраннику, от чего парень впал в окончательный ступор.