Анатолий Дубровный - Поход в никуда

– Женщины!

Удивлённый гном посмотрел на девушек и девочку, конечно, женщины любят наряжаться и украшаться. Нередко при этом вносят некоторые изменения в свою внешность. Но сделать это так радикально! Произошедшие далее ещё больше удивило гнома: разбойники, которых рыжая малышка и вторая девочка с каштановыми волосами, теперь уже совсем не похожая на орчанку, повели в лес, словно раздвоились. Вторая половина осталась на дороге и вид у них был, в отличие от тех, что увели в лес, весьма довольный. Наёмники, тоже удалившиеся с дороги, оставили своих двойников лежащими у поваленного дерева (неизвестно откуда взявшегося), словно после жестокого боя. Но больше всего Торутранумиллиондора поразил он сам, тоже лежащий у своей разбитой тележки. Гном даже обернулся и посмотрел на свой целый возок и меланхолично что-то жующего ослика (у разбитой тележки ослика не было).

– Испугался и убежал, – пояснил Ырмытыр отсутствие ослика у тележки на дороге и предложил: – Отойдём на обочину, я прикрою пологом невидимости, так нас никто не заметит, а мы увидим всё.

– Вы обладаете магическими способностями? – удивился гном, орк до этого ничего подобного не демонстрировал. Ырмытыр улыбнулся, кивнув в сторону что-то обсуждавших Листика, Милисенты и Раманы:

– Приходится соответствовать, вы же сами видите.

Гном понимающе вздохнул – с такими магами – жёнами, причём, не просто магами – боевыми магами, надо быть если не на их уровне, то хотя бы что-то уметь.

Милисента, оглядев поле боя, сотворенное Раманой, кое-что подправила, придавая картине сражения и разбойникам-победителям б о льшую достоверность. Ждать пришлось почти полдня, запасливый Торутранумиллиондор даже перекусить успел, угостив находящегося рядом Ырмытыра. С девушками гном не делился, не потому, что такой жадный, просто, они не подходили, но мастер-ювелир не видел, чтоб они что-то ели. Гном поинтересовался причиной такого воздержания у орка, но тот сделал жест, призывающий к молчанию. Причиной этому был цокот копыт быстро приближающихся лошадей. Из-за поворота показались всадники, в одном из них гном с удивление узнал самого состоятельного ювелира, с которым недавно расстался с самыми дружескими чувствами.

– Что вы делаете, бездельники! Вы должны были только забрать груз, а не копаться в нём! – закричал пришедший в сильный гнев ювелир из мира Илувона, его чувства были понятны – разбойники распотрошили багаж убитых ими орка-торговца, гнома-консультанта и их спутников, теперь пересыпали драгоценные камни в своих грубых ладонях. Лысый атаман, небрежно помахивая драгоценной друзой (ведь этот невежа мог разбить бесценную вещь!), ехидно ответил на упрёки ювелира:

– А груз-то стоит гораздо больше того, что ты дал нам за работу! А работа была такая тяжелая! Эти путешественички оказали бешеное сопротивление!

При этих словах атамана охрана ювелира из Илувоны, не уступающая в численности бандитам, подтянулась и выстроилась за спиной своего хозяина, а тот ехидно заметил (прекрасно понимая, что если дойдёт до драки – бандитам не устоять):

– Что-то я не вижу потерь среди твоих людей, а эти, – ювелир кивнул в сторону лежащих на земле орке, девушках (они выглядели теми же орчанками, что были в трактире на Илувоне), гноме и их охране, – вон все убиты!

– А знаешь, как они сопротивлялись! – ответил лысый атаман, но уже совсем другим голосом – высоким и каким-то плаксивым. – Брыкались, царапались и даже кусались!

Только что здоровые и весёлые бандиты приобрели совершено другой вид: они все были исцарапаны и покусаны, словно дрались, каждый, не меньше чем с десятком котов, а все вместе со стаей собак. У одного из бандитов была откушена рука – об этом свидетельствовали как отсутствие руки, так следы больших зубов на её месте, вот только кровь из этой страшной раны не шла.

– Мы дрались как львы, а они кусались… – начал атаман разбойников и остановился, задумавшись, после чего поправился: – Нет, это мы кусались как львы!

– Кто кусался? Вы кусались? Или ты кусался? Кого вы… Ты мог кусать? Их что ли? А царапал кто? – растерялся ювелир из Илувоны, поглядев на целого атамана разбойников и жестоко покусанных и поцарапанных его товарищей.

– Мы! – ответил атаман звонким голосом, совсем не тем, которым он говорил первые два раза. Ювелир и его охрана не то чтобы растерялись, но удивились – этот молодой и звонкий голос не был похож на тот, которым раньше говорил атаман, и никак не соответствовал его внешности.