Владимир Поселягин - Адмирал [СИ]

Отодвинувшись от микрофона, я кивнул и парни, которые также отшлифовали это исполнение в госпиталях, начали. Правда ещё до того как зазвучал музыка, они разыграли целое представление, как будто дело производит не в студии, а например в каком-то доме где празднуют день рождение. Пьяненькие голоса, поздравления, звон стаканов, льющаяся в стакан у микрофона вода, женский задорный смех. Сыграли хорошо, улыбаясь, я показал большие пальцы обеих рук, молча поаплодировал, не касаясь ладонями друг друга.

- Егор, давай заводи гармонику. Крути ручку, - подвыпившим голосом велел Игорь.

- Что будем петь? - тут же поинтересовался тот.

- А давай нашу любимую.

Вот тут только зазвучала мелодия, и парни начали, причём во время музыки также слышался и женский смех, звон посуды и остальное. Копировали они « Белые розы », в том исполнении, как это делали группа «Ленинград» в будущем. Главный редактор, что слышал с остальными своими сотрудниками, встав в дверях, тоже показал мне оба больших пальца, ему явно понравилось исполнение. Под конец, когда музыка стихла, Андреев, как будто этого не замечая, продолжал душевно выводить последний куплет, но его со смехом остановили остальные.

- Всё Женька, куда разошёлся, кончилась музыка. Всё, ему больше не наливать… Егор, ставь следующую…

На этом представление закончилось, и я вернулся к микрофону, пока парни выходили из студии. Многие слушатели из местных работников хлопали их по плечам. Сыграно парнями было действительно просто великолепно и задорно.

- Ну а мы продолжим. Сейчас прозвучит шестая песня, заключительная. Прежде чем исполнители, а её в необычной манере будут исполнять студенты Московской музыкальной академии Максим Творцов и мой тёзка Александр Пахмутов, подготовятся, я опишу, как она мне пришла и как была написана. Называется она «Яйца Фаберже». Она в списке запрещённых. Сама история надо сказать забавная и в чём-то поучительная. Начиналась она так. В прошлом году, ещё до того как началась война, я привёз сестру в Москву, проследить как та устроиться учиться на врача. Как она экзамены сдавала не суть, познакомилась там с другими поступающими, и те в свободное время что выдалось, сам я был занят, повели её в музей. Тот привёл её в полный восторг и она подбила меня тоже сходить, описывая красоты, которые видела. Сказав, что видела там яйца ювелира Фаберже, которые ей очень понравились. Это сейчас я знаю, что это ювелирные украшения, вроде пасхальных яиц, действительно очень красивые, а тогда у меня сложилась такая параллель. Ювелир Фаберже – его яйца в музее. Отрезал что ли? Тут ещё сестра добавила. «Они так блестят». Ну не знаю, у котов вон тоже блестят. А что, может и такое быть, мы русские вообще странные. Конечно же, я загорелся немедленно идти в музей и посмотреть на такую диковинку и, схватив Таню за руку, потащил её в музей. Билет недорого стоил, но там недалеко от входа на первом этаже находилась аллея разных скульптур, и Таня, зависла там надолго, зачаровано рассматривая одну из статуй имевшую фигуру Аполлона. Еле растормошил её, и мы поднялись выше, где и были выложены эти яйца Фаберже. Увидев их, я так хохотал… Припоминая тот казус с недопониманием, я советую товарищам радиослушателям, чтобы в них не попадать, подробнее объяснять собеседникам что и как. Я вот теперь учёный. Когда я возвращался из Москвы к своим, то написал песню об этом случае. Таня, которая её, конечно же, слышала, и почему-то посчитала, что я её в ней упомянул, и потребовала больше её не исполнять. Но вот я не выдержал и решил, что её должны услышать все. Правда, сегодня ночевать домой лучше не возвращаться. У Тани крепкий кулачок и удар поставлен. Я это точно знаю, сам ставил. На борту судна переночую, а пока я в рейсе буду, она отойдёт. На этом всё, я прощаюсь с вами дорогие радиослушатели до осени, и сейчас звучит эта, на мой взгляд, замечательная песня.

Я весьма приезжий молодой блондин,

Я снимаю комнату — совсем один.

Надо бы в столице отыскать друзей,

Я решил сходить в музей.

Там висят картины, статуи стоят.

Голые мужчины, девушек пленят.

А на самом верхнем, пятом этаже,

Я увидел яйца — яйца Фаберже… (Ногу Свело).

Осторожно отодвинувшись, оставив исполнителей в студии, я уже попрощался на всё лето со слушателями, и вышел в коридор, где курил прямо в помещении главный редактор. Слегка покачивая головой, чуть прикрыв глаза, тот слушал вступление. А певцы действительно выкладывались. Пусть их голоса звучали только при исполнении этой запрещённой песни и « Идём на восток », но они выкладывались по полной. Почти полная копия исполнения этой песней группой «Ногу Свело», я особых изменений в исполнении не замечал, разве что музыкальные инструменты не дотягивали до того уровня в будущем. Но музыканты старались. Ну и текст я немного доработал. Так же и с мамой и Таней. Они уже считались состоявшимися певицами, и это признавали многое. Даже недруги, а их так же хватало. Ещё бы, около тридцати песен в исполнении у мамы, восемь у Тани, некоторые, как « Гадалка », совместно. Плюс ещё другие исполнители, которых я привлекал, их было одиннадцать ровным числом.