Владимир Поселягин - Адмирал [СИ]

Сын у меня старший Генсеком стал, средний пилотом на авиалайнере, рейсы совершает заграницу. Младший по моим стопам пошёл, уже несколько картин снял, что тоже войдут в Золотой фонд советского кино. Если мне чем гордится? Конечно есть. И вот обо всем этом, вглядываясь в такие родные глаза родных людей, я и говорил. Почти час моя речь заняла. Многие прочувствовались, слёзы платками старались наметено вытереть.

После меня взяла слово Марина, а потом и остальные. Всем было что сказать, и что странно, все благодарили меня, мол, я вёл их на всём жизненном пути. Помогал и не оставлял в беде. Я же сидел, и слушал, а по щекам, моим морщинистым чисто выбритым щекам, текли слёзы. Многие живут только ради вот такого момента. Видимо и я жил для этого. Жил, и надеюсь протянуть ещё лет двадцать, до столетнего юбилея, да, так и никак иначе. Я сказал!

Вот так рассматривая своих родных, я и сидел, попивая вино и улыбаясь своим мыслям. Счастье затопило меня, я купался им, и это было то чувство, которое нельзя прогонять, его можно и нужно прочувствовать. Надеюсь, и у вас будет так же, любите и будьте любимым. Оставайтесь всегда человеком.

Как закололо сердце, я почувствовал не сразу, успел схватить кисть жены, и под её поникающий вскрик почувствовал, как подскочивший муж сестрёнки Ольги, Константин, подхватывает моё тело. Странно это висеть над своим телом и смотреть, как убиваются сёстры, ревя в голос, как Дима утирает скупые слёзы. Печально, не хотел вот так огорчать всех, да ещё на своём юбилее, но додумать я не успел, меня куда-то понесло.

Очнулся я, когда Пахомыч рывком, матерясь, вытащил меня на берег. Пошевелившись, старясь помочь, ноги ещё в воде были, я посмотрел, как в ночи полыхает катер, дрейфующий вниз по течению.

- Что это было? – слабым голосом поинтересовался я, сообразив, что вернулся в свою прошлую жизнь.

Я был эмоционально опустошён после той своей смерти, поэтому принял возвращение как данность, ещё пребывая в некотором отупении.

- Китайская пиротехника, мать её.

- Разве не снарядом нас накрыло?

- Да нет, это гуляет кто-то на широкую ногу за лесом. Оттого и на канонаду похоже. Я пока тебя к берегу тянул, такой салют видел, на двадцать пятое декабря такого не бывает. Красивый. Вот одна ракета, из первых выпущенных, не вверх полетела, а в нас. В горловину бака попала. Полыхнуло здоров. Тебя за борт так и снесло. Хорошо не обгорел, так, опалило слегка, больше взрывной волной досталось.

- А что у нас двадцать пятого? – спросил я с пробуждающимся интересом, хотя ответ уже знал.

- О как тебя контузило, сам же клубом реконструкторов руководишь. Двадцать пятое декабря День Победы над нацисткой Германией.

- Нуда-нуда, - оглядываясь, пробормотал я. - Чем дальше, тем страньше. Ладно, идём домой. Чую сюрпризы ещё будут.

- Подожди, сейчас спасателей и милицию дождёмся, я уже вызвал, и тогда домой. Надо зафиксировать факт неумышленного поджога, чтобы страховку получить.

- Надеюсь, я женат на Кате?

- Эк тебя оглушило. Память отшибло? На ней и женат, первенца ждёте, так что сам понимаешь, волновать её нельзя.

- О, новостей хватает, как я посмотрю. Ладно, ждём… Пахомыч, а опиши-ка ты мне мою жизнь…

Конец книги.

Конец серии.