Родривар Тихера - 4.Время жестоких чудес (СИ)

Самым плохим было то, что «Нимбусы» были не приспособлены для того, чтобы нести серьезное противокорабельное вооружение. Скорострельные легкие спарки лазерных пушек, да еще и установленные на поворотных лафетах, это прекрасно — когда речь идет о «собачьей свалке» с летающими дроидами сепов. Собственно, именно для этого «Нимбус» и был спроектирован: с пилотируемыми, особенно тяжелыми и хорошо защищенными, истребителями, у Сепаратистов было не густо. Ну, если эти сепы были родом не из Тиона — те, как ни странно, использовали пилотируемые истребители не менее охотно, чем дроидов-файтеров. Однако, сталкиваться с тионцами Щепке почти не доводилось, а вот разного летающего дроидного сеповского «железа» он, за время войны, «нащелкал» преизрядно! Начинал как все — на «Лавине», потом, одно время, летал на модифицированной «Дельте». Даже на редком «Актисе» и тяжелом ARC-170 довелось повоевать. Но, вот уже почти год как пересел на «Нимбус» — и нисколько об этом не сожалел, до сегодняшнего дня. Вообще то, данный истребитель был уже третьим, этого типа, на котором Щепке довелось летать: первый был еще из первых опытных, установочных партий — а второй, уже серийный, построенный с учетом опыта эксплуатации прототипов. Собственно, этот, третий истребитель, тоже был в какой-то мере прототипом — специалисты с верфей Куата изловчились, и впихнули в миниатюрный аппарат компактный гиперпривод! Незадолго перед этим рейдом, на «Кокетке» и «Холодном Огне» все палубные истребители поменяли именно на эту, новейшую модель. Для легких авианосцев, использовавшихся в основном для разведки и боевого охранения, это имело смысл: выпустив истребители в полет, они отнюдь не всегда имели возможность принять их обратно на борт. Собственный гипердрайв, даже такой примитивный и «медленный» (а четвертый класс это совсем не быстро!), давал шанс убраться с поля боя своим ходом — если совсем припекало. Плохие условия обитаемости в тесной кабине, где пилот вынужден был постоянно носить скафандр, никого особо не волновали — считалось, что клоны вытерпят все. Поэтому пятнадцати часовой ресурс, встроенной в скафандр системы жизнеобеспечения, продлили в четыре раза: Считалось, что за это время истребитель, так или иначе, сумеет добраться до «дружественной» звездной системы, или корабля. Ну а как пилот при этом будет пахнуть, когда его извлекут из скафандра, никому было не интересно. Кто-то из техников даже сказал Щепке, что теоретически — «если дышать через раз», — кислорода может хватить часов на восемьдесят! Возможные проблемы с астронавигацией? — ребята, у вас дроид-астромеханик за спиной сидит, в своем гнезде!

Щепка прыжки через гиперпространство даже опробовал, когда облетывал новую машину. Устал неимоверно: не был «Нимбус» изначально приспособлен для такого! — даже на более примитивной «Лавине», когда она была пристыкована к гиперкольцу, условия обитаемости у пилота были лучше. Топ, которому тогда пришлось самостоятельно рассчитывать гиперпрыжки, матерился на бинарном, почти не переставая: сенсоры истребителя, пусть и чувствительные, плохо подходили для того, чтобы ориентировать «Нимбус» в пространстве, перед прыжком. В общем, хлопотно, рискованно и… практически бесполезно, как посчитал Щепка: отвлекать дроида-астромеханика на всякую фигню, прямо посреди боя, — дурное дело! А если уже никакого боя нет, и родной корабль рядом, то зачем такие извращения? Честно говоря, лучше бы куатовские конструкторы пусковую установку для ракет, или торпед, на истребитель поставили, вместо гиперпривода. Фактически, единственное, чем «Нимбус» мог бы угрожать большому кораблю, была подвешенная под фюзеляж противокорабельная протонная бомба. К сожалению, перед боем об этом никто не позаботился — а теперь уже было поздно сожалеть…

Ладно, раз большим кораблям этих ящерок мы ничем угрожать не сможем, то хотя бы прикроем свои корабли от атаки их мелюзги! — Щепка кинул еще один взгляд на главный дисплей: волна маленьких аппаратов пришельцев вот-вот должна была накатить на сломавшийся строй республиканских кораблей. Между тем, вражеские корабли открыли плотный огонь по их флотилии — к огню ионных пушек добавились выстрелы турболазеров и корабельные ракеты. В эфире царил полный бардак: без джедайки, Скат, похоже, полностью утратил нити управления — кто-то вел интенсивный ответный огонь по чужакам, а кто-то явно собирался развернуться, и дать деру. С последними Щепка был согласен целиком и полностью: мериться огнем с врагом, который превосходит тебя в количестве стволов даже не в разы, а на порядок — никчемное дело! Пусть даже эти «стволы» слабее по мощности, и не так скорострельны, если верить данным, которые вывел на одном из вспомогательных дисплеев Топ, — сила все равно была не на их стороне. Они не спасут ни «Ясную Звездочку», ни «Маленького Меченосца», ни «Сонное Облако» — разве что, погибнут сами, или станут кандидатами на пополнение рядов пленных. Другое дело, что флотилии следовало заняться чем-нибудь одним: или сражаться, или пытаться убежать — тогда хоть у немногих будет шанс. Если одни кинутся в бой, а другие начнут искать спасения в бегстве, от, скорее всего, погибнут и те и другие. Противник просто перебьет их по частям, по очереди. Обсчет координат и векторов гиперпрыжка занимает время — чтобы его выиграть, нужно сражаться! Сражаться, понятно, можно по разному: можно просто кинуться навстречу врагу — а можно попытаться растянуть его боевой порядок, если имитировать бегство. Нет, сражаться все равно придется и тогда, в конечном итоге, но условия будут полегче: тяжелые корабли чужаков просто не смогут угнаться за легкими корабликами республиканцев. А их легкие крейсера и мелкие корабли? — так все равно: часть слабее целого! Особенно, если это еще и меньшая по огневой мощи часть. Кажется, до их теперешнего командующего это тоже, наконец, дошло.