Сергей Зайцев: Куэнкэй

В какой-то момент он обнаружил себя рядом с чужаком, в прыжке от него. Но сам Куэнкэй-Ра с места не двигался, двигался чужак. От него. Прочь. Он ожил. Ванару охотника частично передалось ему, подхлестнуло его угасающее существование. Такое бывает при обмене .

Сам же Куэнкэй-Ра был ошеломлен до ступора, и пребывал в полном оцепенении.

С его разумом что-то происходило.

Он менялся.

Слишком много знаний. Слишком много. Слишком… Странные, чужие знания, которые Куэнкэй-Ра никогда бы не смог получить в племени от маэссэ . Эти знания меняли представление о мире. Выворачивали его разум наизнанку. Выворачивали так, что ему казалось, будто земля ушла из-под его ног… Ног? Лап. Новое слово. Много новых слов. Они теснились в его сознании, подбирая себе место в новом окружении незнакомого разума…

Они придут отомстить, внезапно осознал охотник. Мысль пришла, словно небесная вспышка в грозовую погоду. Чужаки просто были не готовы, но они придут… Они никогда не забывают и не прощают обид… И у них есть способы отомстить, не прибегая к схватке… Нужно предупредить племя!

Но Куэнкэй-Ра не двинулся с места.

Чужак полз. Медленно. Неуклюже. Часто останавливаясь. Выбрасывая вперед то одну, то другую руку . Отталкиваясь ногами . Куэнкэй-Ра заворожено следил за ним, ничего не предпринимая. Тягучее время текло, сокращая день. А чужак полз… Вот он уже на наклонной тропе, ведущей к зеркалу портала …

…Господи, передатчик… куда он делся… без его кодов я не пройду сквозь зеркало… не дождетесь… не собираюсь здесь подыхать… плевать на безопасность…

Вот он замер, мягкие пальцы гацу нащупали что-то сбоку тропы, и откинули крышку , под которой находилась аварийная панель управления …

…Лишь бы убраться отсюда… больно… как же больно… вся грудь полыхает… аптечка экзоскелета, паскуда, не сработала… или удар ее повредил… какие быстрые твари… как же мы их просмотрели… все просмотрели… и я с братом, и техника… нельзя здесь оставлять портал открытым… нужно замкнуть блок управления с той стороны… обесточить… разорвать связь… превратить шаг между мирами в попасть световых лет… я это еще могу сделать… могу… спастись… там цивилизация… хоть какая-то… а здесь дикий мир… с дикими тварями… жрущими людей…

Сомысли прервало появление нового охотника.

Куэнкэй-Ра так увлекся наблюдением, что забыл про свои обязанности стража, а его осаша рассеялась, поэтому заметил его слишком поздно. Охотник мантулис, видимо, спешил на зов своего нового вождя для шоюрофу , и по чистой случайности его тропа пересеклась с порталом чужаков. Он спешил с самкой, утробу которой распирало от яиц. Мантулис увидел пищу, ползущую к зеркалу портала. И понял все по-своему. Как и должен понимать охотник.

Куэнкэй-Ра с яростным шипением бросился к порталу, пытаясь перехватить взвившегося в мощном прыжке соперника.

Не успел.

Хвостовое жало вонзилось в незащищенную панцирем шею гацу , и его и без того слабая жизненная сила сразу рассеялась. В следующее мгновение мантулис настигло жало Куэнкэй-Ра, глубоко пробив глазную впадину врага. Проверенный смертельный прием. Он не подвел и сейчас. Летящие в прыжке, они сшиблись поджарыми телами в воздухе. Сшиблись, сплелись в смертельный клубок, и покатились по пандусу.

Прямо в зеркало.

Сквозь него.

На ту сторону.

Укол боли при переходе сквозь световые годы расстояний…

Смертельный клубок распался, и Куэнкэй-Ра ошеломленно выпрямился, стоя над поверженным врагом. Незнакомые запахи обволокли его плотным будоражащим обоняние облаком, приводя в невероятное смятение, какого ему еще не приходилось испытывать. Взгляд плавал, терялся в непривычных очертаниях незнакомой растительности.

Но ненадолго.

Новый план созрел мгновенно. Вернее, просто прежние мятежные мысли обрели все условия для окончательного и бесповоротного воплощения. Сложились в законченное и осуществимое желание. Куэнкэй-Ра отлично понимал, что еще раз убив мантулис, он тем самым нарушил перемирие племен, и снова превратил свое будущее в зыбкий туман неопределенности. Он мог сбежать. Он быстрее, сильнее, умнее своих врагов, таким – особенным, он вылупился из яйца, хотя и осознал это окончательно только сейчас, но одному ему не выстоять против всех. Теперь он – отверженный, и за ним всегда будут охотиться, как за обычной пищей.

Нужен другой путь.