Михаил Михеев - На задворках Солнечной системы

Дело в том, что на борту «Седова» имелось целых три вездехода, предназначенных для работы на поверхности лун Сатурна. Но кто сказал, что их нельзя использовать на лунах Юпитера? Здесь, на базе, почти такие же. Вот только ползти до места им несколько часов, да и с помощью модулей перебросить такие машины сложно. Иное дело те, что на корабле – там следующая модификация, имеющая встроенные транспортировочные узлы. Но они, если вдуматься, сейчас и не требуются особо – сбросить вездеходы можно прямо с корабля, такой способ посадки предусмотрен, равно как и аварийная система взлета, без проблем способная закинуть вездеход на низкую орбиту Европы. Или, как вариант, действительно прицепиться потом к модулю. А на планете вездеходы серьезно расширяют возможности спасателей. В общем, идея выглядела неплохо и была поддержана и Кузнецовым, и Романовым.

Единственно, по поводу того, кому идти на этих вездеходах, разгорелся короткий, но жаркий спор. Местные напирали на то, что лучше знают специфику Европы, а гости – что техника, в общем-то, их, и давать они ее никому не обязаны. Тем более, что никому здесь и не подчинены. Однако компромисс нашелся удивительно быстро. В каждую машину посадили дополнительно по человеку с базы в качестве проводника и инструктора, и уже спустя час «Седов», зависнув над местом падения чужого корабля, начал высадку десанта.

Поверхность Европы. Несколькими минутами позже

Басов аккуратно толкнул джойстик и шевельнул теплую баранку штурвала. Все слушается, как и положено. Дурь это, конечно, идти на высадку, не проверив как следует технику, но выхода, честно говоря, не было – время поджимало. Оставалось только занять место в головной машине – все же он из всех, находившихся на борту корабля, имел, пожалуй, наибольший опыт вождения любой техники, от мотоцикла до танка. Учили в свое время, и неплохо, так что неудивительно, что на Земле, на полигоне, он показывал самые лучшие результаты, быстрее остальных сумев освоить эту колымагу. И вот теперь предстояло доказать, что он и вправду способен управлять ею не только на искусственно созданной полосе препятствий, но и в реальных условиях, и ощущения оказались примерно такими же, как в тот день, когда ему впервые пришлось десантироваться вместе с БРДМ.

Корабль снизился и завис в жалкой сотне метров от поверхности Европы. Басов не был профессиональным пилотом, но достаточно представлял себе сложность задачи, чтобы мысленно поаплодировать мастерству Романова. Командир «Седова» в одиночку, все остальные шли в рейд, удерживал громаду межпланетного корабля над одной точкой, словно пришитый, и обеспечивал тем самым максимально комфортные условия десанту. Ниже, правда, без станции наведения опускаться было слишком рискованным, но и то хлеб, а с европейским тяготением задача становилась не только реальной, но и теоретически не самой сложной.

– Готовы? – Басов повернулся к пассажирам.

– Готова, – Ирина с чуть слышным лязгом опустила забрало гермошлема.

– Готов, – молодой лейтенант, тот самый, которого к ним приставили в центре управления базы, в точности повторил ее жест.

– Ну, тогда поехали, – профессор опустил чуть затемненное стекло собственного шлема и осторожно двинул машину по пандусу. Следом за ней двинулись и оставшиеся два вездехода. Все, теперь обратного пути не было.

Короткий толчок – здесь главное не дать машине перевернуться, и Басову это удалось. Вездеход завис на миг, словно огромная, несуразная птица. Перед глазами проплыло, медленно поворачиваясь, все великолепие местного пейзажа, слабо подсвеченное Юпитером. Сверкающий снег, переливающаяся всеми оттенками оранжево-зеленого мерцания глыба льда, вывороченная, наверное, ударом корабля… А потом глаз вычленил и обломки, чудовищно перекрученные и рассыпанные по огромному пространству. Некоторые, вонзившись в поверхность Европы, торчали из ледяного панциря под немыслимыми углами. А вот и сам корпус чужого планетолета, от удара переломившийся на три части и изрядно сплющенный. Картина воистину постапокалипсическая…

– Будет чудо, если мы хоть кого-то здесь найдем, – выдал Басов вслух собственные мысли.

– Будет чудом, если мы сами не разобьемся, – прохрипел зажатый противоперегрузочным креслом лейтенант. Больше он ничего сказать не успел, потому что вездеход с размаху опустился на поверхность Европы, и, судя по злобному шипению, язык незадачливый каркатель под руку все же прикусил.