Геннадий Башунов - Злая Игра

— И всё равно слишком много пролилось за это время, — сказал Корд. Я даже не заметил, как он подошёл. — Сеть капищ задержит эту Скверну, пока она не вытечет. Но что делать с той, что продолжает образовываться по всему миру? Кому-то надо её собрать. А у меня чертовски много дел. Нужно восстанавливать храмы, Столицу… искать нового Императора, в конце-то концов, ведь этот мир состоит не только из тонких материй. Да и для кого мы его спасали, как не для людей?

— Я что ли буду всё собирать и восстанавливать? — буркнул я, разминая свои новые пальцы. Ничего так, если не считать рта на ладони, да парочки под локтём. Ага, и ещё два на плече. Вроде пока молчат, но, ручаюсь, скоро заговорят. Нужно будет наставить их на путь истинный. Или они начнут наставлять меня. Посмотрим ещё кто кого…

— А кто же ещё?

— Не боишься, что я стану богом? Слишком много мне придётся апеллировать высшими субстанциями и познавать мир. Проще убить меня здесь и сейчас.

Корд посмотрел на меня, и в его нечеловеческом взгляде я прочитал тоску.

— Тебя? Нет, не боюсь. Я боюсь только одного. Что, в конце концов, останусь не прав. Абсолютно и бесповоротно не прав. И не смогу себе в этом признаться, а это верная дорожка к безумию. Тогда должен быть кто-то, кто сможет меня остановить. Алая не сможет, слишком уж она меня любит. — Грустная ухмылка коснулась толстых губ бога. — Тебе же подобные сантименты по отношению ко мне чужды.

— Замётано. — Я поднялся и, пошатнувшись, сделал шаг вперёд. Голова раскалывалась. Мир в белом Свете выглядел как не разрисованная раскраска. Но скоро он приобретёт цвета. Я уже чувствую, как моей правой части тела касается нечто ласковое и тёплое.

Первые лучи солнца. За долгое-долгое время, пока буря висела над моей головой, я уже забыл, что это такое — рассвет.

— Но если ты будешь абсолютно и бесповоротно неправ, я тебя быстро приструню, — сурово сказал Корд.

— Как будто это так просто.

Я сделал ещё два шага и уже уверенней пошёл вдоль артерии. Нужно возвращаться домой.

На север.

Раскисшая грязь чавкала под моими сапогами, но это была хорошая грязь — она пахала сгнившей травой и листьями, а не смертью. Совсем скоро станет теплее, грязь подсохнет, и на ней вырастет новая трава.

Я на миг остановился около трухлявого мёртвого пня. Нет, он уже никогда не сможет дать жизнь новым побегам. Что ж… Я прикоснулся к нему левой ладонью, изгоняя те остатки Скверны, что ещё не выветрились за прошедшие годы. Возможно, этот пень облюбуют птицы, и в их помёте окажутся целые семена какого-нибудь растения. Скорее всего, для этого понадобятся десятки лет… Хотя, нет, поменьше. Я в последнее время видел чертовски много птиц — четыре штуки за последнюю неделю.

В нескольких сотнях метрах севернее находился обрубок старого сосуда, в котором скопилось немного Скверны. Я присоединю его к новой сети, и он заработает как миленький. Зачем делать что-то новое, если старое прекрасно справляется?

Но сначала нужно закончить одно дело, которое я откладывал уже сорок лет — всё своё путешествие по Каменному Мешку и за его пределами. Так уж вышло, что нужно было спасать людей, и это забытое всеми место на севере осталось на десерт.

Тропинка сохранилась — вытаптывать её было некому, но и зарасти она не могла, хотя бы из-за отсутствия в радиусе пары десятков километров живой травы. Мёртвые деревья, склонившиеся над тропой, напоминали скелеты. Их сухие ветви щёлкали и тихо шелестели на ветру. Нет, они не окаменеют, жизнь возвращалась в эти мести, и я — её вестник. Сначала всё сгниёт, и перегной даст развиться новой жизни. Эта гниль не имеет никакого отношения к Скверне. Скверна забирала жизнь. Эта — даёт.

Здесь всё вымерло в первую очередь, а оживает в последнюю. Алая травила нам байки, утверждая, что локации закроются. Или, вернее, предупреждала, что все, кто останутся — погибнут, ведь здесь не было никаких средств для выживания, закрывать эти места не было никакой нужды.

Зато на юге кипит жизнь. Корствен, первенец Корда и Ораю, уже прозванный Новым Солнцем Империи, прижал к ногтю уже практически всех, кто смел ему сопротивляться. На дальнем юге, среди пустынь, война ещё шла — несколько его родственничков ещё сопротивлялась, но по местным меркам война долго не продлится, лет ещё, может, десять или пятнадцать. Слышал, что у него подрастает сын. А его младшая сестра, Инча, ушла в храм, где лечит прокажённых и под покровительством Алой познаёт силу. Новая династия, лишённая Скверны в сердце, будет править долго, в этом я не сомневаюсь.