Геннадий Башунов - Злая Игра

Не знаю, сколько шла это битва. Она кипела в нескольких кварталах, фантомы, принявшие чужой облик, и скелеты бесновались на улицах, рвали друг друга на куски в домах, бились на руинах. Казалось, что это будет продолжаться бесконечно, но в какой-то момент битва кончилась. Несколько десятков фантомом осталась стоять, в то время как все умертвия превратились в груды сломанных костей и обломков ржавого железа.

— Так не пойдёт, — задумчиво сказал Некромант и одним движением левой руки рассеял оставшиеся фантомы. — Думаешь, придал им форму близких людей и сразу начал выражать их волю? А ведь именно я выражаю наши чувства. Нас, сломанных кукол. Знаешь, чего мы хотим? Убивать. Это доказала Тёма. Когда я рассказал ей, что ты ходишь за пределы замка вовсе не по приказу Корума, она отправила одну свою подружку следить за тобой. Мою девушку, Алёну. Вообще-то, я именно ей и обмолвился, совершенно случайно — никогда не умел держать язык за зубами. Думаешь, она стала бы убивать ту твою утопленницу, если бы не хотела? Ты бы видел ей лицо — ну, то, что от него осталось — когда Алёнка ей всё рассказала. Квинтэссенция ненависти. А потом Корум, решив, что вы его предали, захотел убить вас с Репьём и Тёму. Думаешь, я поверю, что они сейчас встали бы на твою сторону?

Я промолчал. Да и если бы хотел что-то сказать — не смог бы, моё тело трансформировалось в птичье. Злобы не было — она исчезла вместе с бурей. Осталась безграничная усталость и боль от ран. Но такую усталость испытываешь, когда уже почти доделал очень трудное и важное дело. Осталось лишь собрать силы на последний рывок и получить заслуженный отдых.

— Ты же видел, — продолжал Некромант, — мы — всего лишь мясо, которое после своей смерти превращается в источник энергии. Умри, отдай мне свою левую руку, и тогда я уничтожу этот проклятый мир быстрее. Не мучай себя. И меня не мучай.

— Закрой свои рты, — прокаркал я, едва ворочая языком. — Думаешь, я встану на твою сторону? После всего, что я видел? После того, что пережил? Вот так встану и скажу — убивай меня? Нет уж, дружище. Что для меня ещё несколько минут мук, если я смогу убить тебя и увидеть, как в этот проклятый мир возвращается жизнь? Увидеть, что всё было не зря. Что все они погибли, чтобы жили другие.

— Что ж, так тому и быть. Ты умрёшь и не увидишь конец этого мира. Впрочем, так оно и задумывалось, и мной, и тобой.

По левой руке Некроманта прошла дрожь. Его тощее тело изогнулось, деформируясь. Кости вылезли наружу, заключая плоть в доспех, Рука Бога превратилась в исходящее Тьмой оружие — костяную дубину с пятнадцатью мощными шипами, на концах которых располагались искривлённые от жажды убивать пасти.

— Мы похожи, — прошипела одна из них. Правая рука Некроманта махнула в сторону извивающегося Комка.

— Внешне — может быть. Но у нас разная начинка.

Я ударил крыльями и, взлетев над крышами задний, спикировал на приготовившегося к моей атаке Некроманта. Он подставил Руку Бога под выпад моей руки-сабли, и та разлеталась от удара, оголяя израненную плоть. Но Комок впился в костяной доспех, оставляя на нём следы от зубов и шипящие потёки яда. Голова Некроманта распахнулась, как бутон уродливого цветка, и из Тьмы внутри неё выстрелили костяные стрелы, прошившие мой доспех насквозь, прошедшие сквозь моё тело, разорвавшие Крылья. Тень зашила свои раны, а я успел вонзить вторую саблю в ещё не сросшиеся кости. Рука Бога отшвырнула меня в сторону, я врезался в чудом уцелевшую стену, пробил её насквозь и покатился по соседней улице, пока не встретился с очередной уцелевшей стеной. Крылья Тени трещали, но не ломались, они и смягчили удар.

Чувствуя вкус крови на зубах, я опёрся на Крылья и встал. Нет, у меня не были разбиты губы (у меня и губ-то не осталось) или выбиты зубы, кровь шла из горла.

— Кажется, нас нехило потрепало, Комок, — прошептал я, но Комок не ответил. Когда же ты закончишь свои размышления, дружище?

Некромант кружился на месте, тряся своим подобием головы и пытаясь вырвать правой рукой застрявшую саблю — левая для этого не была предназначена. Я сорвал с пояса арбалет, и Тень послушно впитала его, искажая с ним и мою руку. Вот уж не думал, что он мне когда-нибудь пригодится…

Я поднял разросшийся до размеров пушки арбалет и выпустил в Некроманта череду Теневых Стрел, и две из них пробили его костяной доспех, впились в плоть, причиняя муки и парализуя мышцы, принялись ввинчиваться в его тело, выискивая сердце. Некромант закричал, выгнулся, потом наоборот будто сжался и исторг из своего тела стрелы. В этот же миг я налетел на него, ударил крыльями, сбивая с ног, подхватил скрюченными когтями и, подняв в воздух, швырнул в ближайший источник Света — несколько сияющих тел жрецов, нашедших свой конец в полуразрушенном здании. Скверна исчезла, и их тела обрели обычный вид, плоть наросла на кости, или же Свет заменил её там, где она сгнила при жизни.