Алексей Волков: Вечный. Выживший с «Ермака»

Следующее заведение, уже более уютное, как ни странно, тоже было почти пустым. Лишь в уголке сидела парочка каких-то типов, зато у стойки пила кофе весьма привлекательная даже со спины блондинка, и сотник невольно подтянулся и машинально провел рукой по светлым усам. Правой, разумеется. Левая привычно поддерживала ножны с шашкой.

Когда почти месяц видишь вокруг только мужские рожи, поневоле начинаешь ценить женскую красоту.

– Кофе. Покрепче. – Найденов сел рядом с девушкой. Анфас она тоже оказалась ничего. Голубые глаза, тонкие губы, гладкая кожа…

В ответном взгляде сотник уловил явственный интерес. А что? Не каждый день здесь видят настоящего казака! Георгий был облачен в повседневную форму, хотя и при шашке. Холодное оружие было необходимым при абордаже. Попытка выстрелить из плазмобоя внутри корабельных помещений вызывала смещение силового каркаса, и все находившиеся там погибали на месте. Потому бой сводился к обычной рубке, благо, келемитовое напыление на клинках позволяло разрубать вражеские скафандры. Обычные же перестрелки к победе приводили редко, поневоле приходилось заканчивать дело старой доброй рукопашкой.

– Извините, я впервые на Туании… – Конечно, фраза стандартна, но зато не лжива, да и не настолько плоха для завязывания знакомства. – Не подскажете что-нибудь интересное в вашем мире?

– У каждого свои интересы, – улыбнулась девушка. Голос ее показался музыкой.

– Какие-нибудь достопримечательности, – чуть слукавил Георгий.

К совместному посещению ресторана можно будет перейти потом. Родной-то мир патриархален, отношения полов там иные.

– Боюсь, ничего особо любопытного здесь нет. Это же не Симарон, тем более – не центр. Окраинный мир, рудники, земельные наделы для обеспечения рабочих продуктами, ну и заведения для кутежа. Иных видов отдыха здесь почти никто не признает.

Кутеж Найденова устроил бы вполне.

– Вы бывали на Симароне? – спросил он.

– Я окончила там университет, – улыбнулась девушка. От ее улыбки в баре стало еще светлее, словно сюда проникли лучи солнца, а сила тяжести уменьшилась минимум наполовину. – А вы? Тоже доводилось бывать?

– Где уж нам, мы народ темный, служивый, – с явным притворством вздохнул казак и сразу представился: – Честь имею, Казачьего Новооренбургского Войска сотник Найденов! Георгий.

– Ариадна Стоун. Знаете, никогда не общалась с казаками. О вас ходит столько слухов! Такие воины!

Жаль, повседневная форма не предполагает ношения наград. Было их у Найденова по молодости мало, но все-таки… Он и так специально взял шашку. Носили ее главным образом в бою или при парадной форме, но оружие имело на эфесе анненский темляк, иначе говоря, орден Анны четвертой степени «За храбрость», но кто из посторонних это поймет? Девушка явно не понимала…

– Немного преувеличивают, – с показной скромностью улыбнулся сотник. – Так, самую малость.

– Вы ведь с недавно прибывшего корабля?

Левая бровь офицера приподнялась в непритворном удивлении. Рука машинально коснулась кончика уса. От здания космопорта струг было не разглядеть. Вид у Найденова был настолько потешный, что девушка весело рассмеялась.

– Я здесь работаю компьютерщиком. Моя смена только что закончилась, – пояснила она.

Это было двойной удачей, если первой считать приятную внешность новой знакомой.

– Любо. Славно, что закончилась… – проворковал сотник. – Надеюсь, вы не откажете мне в скромной просьбе и покажете что-нибудь, заслуживающее внимания.

– Но здесь действительно особо не на что смотреть, – улыбнулась Ариадна и зачем-то покосилась на табло, показывающее местное время. – Разве что на местную природу. На Туании сохранилось множество не тронутых человеком уголков. Если бравый казак любит природу…

– Бравый казак ее любит, не сомневайтесь, – вставил Найденов. – А уж с такой спутницей можно вообще с радостью отправляться хоть на край света, хоть за край…

– Ну, на край совсем не обязательно, – засмеялась девушка. – Но недалеко от города есть чудесное лесное озеро. Может, полчаса езды. У меня на стоянке машина. Представляете, вокруг вековые деревья, птицы поют, а вода прозрачная, и дно как на ладони… Извините, наверно, я романтик.

В воображении Найденова вмиг промелькнули самые романтичные картины вполне определенной направленности. Каждый понимает романтику по-своему.

– Поехали. Только давайте я что-нибудь с собой прихвачу. Если уж быть на природе, почему бы там немного не перекусить? И послушайте… Я одного в толк не возьму. Весь порт забит, а в барах – никого. Разве такое возможно?