Евгений Сартинов - Новый отсчет

— Все! Я, кажется, придумал, — сообщил он.

— Что придумал, Саша, чем нам заменить табак? — Пошутил Зорич.

— Нет, как раскрутить эту ситуацию. Только шансов, что все сойдется опять же очень немного.

Он долго и подробно рассказывал собравшимся о своей идеи. Все молчали несколько минут, потом Райт сказал: — Сложно. Обломиться может в любой точке. Но… Надо попробовать. Как вы там, русские, говорите: "Чем черт не шутит…"

— Пока Бог спит, — закончил цитату Клебанов.

И вот сейчас на Ковчеге полным ходом шло массовое переселение народов. В очередной раз Курт Манштейн утрамбовывал отсеки. За эти полгода какие-то из них уплотнились до полной загруженности, другие, наоборот, наполовину опустели. Все было в этом желании человека видеть в соседях своих земляков, с одним языком, и даже, желательно, из одной местности. И вот теперь Курт забивал эти дыры народом с одного из эсминцев. Сто тысяч человек переходили на новое место жизнеобитания. Все это сопровождалось всеобщим недовольством и массой конфликтов.

— Господин генерал, сколько можно! — Кричала на Курта дама лет сорока с неврастеническим лицом. — Меня переселяют с места на место уже четвертый раз за полет! Я не успеваю привыкнуть к одним соседям, как нас всех снимают, и тащат в другой конец этой чертовой железяки.

Ее тут же прервал мужчина, выглядевший довольно забавно. На нем был свежепошитый, еще не обмятый камуфляж, но на бритой голове, черная шляпа хасида.

— Это что! Вас переселяют просто так, а нас, десять человек правоверных иудеев, подселяют в отсек, полный арабов! Вы что, генерал, хотите, чтобы у нас началась третья мировая война?

— Третья мировая уже закончилась, эта будет четвертая, — устало пошутил Манштейн. — Хорошо, если вы не хотите к арабам, то вот там другой адрес. Запоминайте: сто сорок пять, пятьдесят шесть, двадцать.

— Спасибо, генерал. Можете же, когда хотите.

— Не за что. Посмотрим, как вы теперь уживетесь с армянами, — пробормотал Манштейн вслед хасида.

На опустевшем эсминце во всю шел монтаж нового оборудования. Весило оно не очень много, в большей своей части было самодельным, а значит и весьма невзрачное. Смотревший, как люди Майдачного возились с этими коробками, Фазиль Фатахов скептично спросил их начальника: — А эта куча электронного хлама не откажет в самый нужный момент? А то будет как в той сказке.

— Какой сказке? — Не понял его Майдачный.

— В той самой: "Голый король".

— А, нет, не должно. Главное, чтобы питание не отказало.

Ученый отвечал несколько не впопад. Он понимал, что капитан первого ранга готовиться к своему последнему рейсу, и это его спокойствие словно тисками сжимало горло Виктора. Слишком он привык к этому человеку, чтобы вот так, лично, готовить его к запланированному самоубийству.

Между тем разведчики Зорича готовились к своей самоубийственной миссии. Наставлял их Душан Зорич.

— Это план эсминца хинков. Ваша цель вот — рубка управления. Добраться до нее будет нелегко. Надо будет пройти как минимум сто пятьдесят метров, десять палуб вверх, тринадцать дверей. По идее они должны быть открытыми, в других случаях — принцип открывания такой же, как и у наших дверей — клавиатура сбоку. Код подберем, это не проблема.

— Сколько нам нужно будет там продержаться? — Спросил невысокий человек с седыми висками и спокойными манерами школьного учителя.

— Минут сорок.

Горан Дриндич, последний, оставшийся в живых ветеран, прошедший с Зоричем с самого начала Балканских войн, спокойно кивнул головой.

— Хорошо, продержимся.

— Потом можете уходить. Вы выдернем вас с помощью тарелки, — пообещал Зорич. — Примерно через полчаса.

Дриндич с улыбкой отрицательно качнул головой.

— Нет. Не надо, это лишнее. Я не думаю, что к этому моменту кто-то из нас будет еще живым. Но мы выведем его из строя, за это я ручаюсь.

Сербы начали одеваться. Сначала шло теплое термобелье, затем блестящий костюм «невидимки». Потом шло оружие, в большинстве своем трофейное, хинков. И было много гранат, особенно свето-шумовых.

Когда Зорич отошел в сторону, к нему тут же обратился Сашко Билич.

— Господин генерал, почему я не иду с ними? Это из-за того, что я слишком молод?

— И из-за этого тоже. Ты нам нужен здесь.

— Здесь я буду только наблюдать за боем, а там я могу помочь. Я не хуже их воюю. Разве не так?

— Ты лучше всех, — признал Зорич. — И моложе. Поэтому ты и остаешься.

Душан похлопал парня по плечу.