Антон Ленников - Монолит

Виктор старательно разгребал камни в том месте, где из под завала выглядывал краешек армированного кейса. Дался ему этот чемодан, что он в нём тащит?

— Что делать теперь будем? — Ирина тяжело привалилась к стене. — Есть курить?

Мельников протянул ей сигарету. Левая рука у неё стала совсем бледная и пульс в ней больше не прощупывался. Моя смелая импровизация в хирургии и так была авантюрой, а травма раненого плеча довершила дело, хорошо хоть кровотечение снова не открылось. Повторить фокус не удастся — инструменты остались на первом этаже туннелей, теперь по большей части не существующем. Ирине как можно скорее нужно в нормальную больницу или хотя бы в цепкие лапы Григория в Свободном. Я криво усмехнулся: девять граммов свинца Ирину ждут в Свободном вместо лечения, как и меня. Михаил предательства не прощает. Мы сверились с картой. К счастью она уцелела, — мы оказались в самой гиблой части туннелей, той, что вела к заброшенному атомному бомбоубежищу. Взрыв и последующий обвал оставил нам только один маршрут на поверхность. Через «Зал Шёпотов». Вспомнился самозваный священник в Свободном, что он там увидел?

— Единственный выход на поверхность — аварийная лестница возле дома культуры «Энергетик» в центре города. Оттуда совсем недалеко до самой АЭС.

— Отлично Кирилл, я знал что ты нас выведешь, — отозвался полковник, с натугой отодвигая очередной камень.

— Мы что? Всё ещё собираемся идти к Монолиту? — изумлёно воскликнул писатель. — Вы что с ума все по сходили? Девушка серьёзно ранена, припасов никаких не осталось, а вы по-прежнему собираетесь идти дальше? — Мельников посмотрел на меня в поисках поддержки, но я молчал.

— Мы должны выбраться на поверхность. Вы сможете вызвать вертолёт?

Виктор наконец вытащил кейс из-под завала, бока у чемодана изрядно помялись, но, видимо, содержимому это не повредило.

В одной руке кейс, в другой дробовик. Бравый полковник Громов, что-то ты темнишь и насчёт вертолётов, и насчёт кейса своего дурацкого.

— Мы дойдём до Монолита, — Виктор запнулся, стёр дорожку подсыхающий крови тянувшуюся от левого уха, помассировал пальцами виски, но продолжил так же твёрдо. — Когда мы дойдём до Монолита, я вызову транспортный вертолёт, он заберет нас и артефакт, Ирина сможет загадать желание, вряд ли кто-нибудь станет оспаривать тот факт, что больше всего сейчас ей хочется поправиться. Вам, Дмитрий, тоже есть, что попросить у высшей силы? Десять бестселлеров? Так у вас и так с деньгами всё в порядке, или может Евангелие нового времени захотелось написать? — Виктор засмеялся, и разбитые губы снова стали сочиться кровью. Писатель отвёл глаза. Что-то неуловимо, но совершенно необратимо сломалось в полковнике Громове. Может быть ещё тогда, когда вернувшись домой, он нашёл только детский гробик и обезумевшую от горя жену.

— А что хотел попросить у монолита Александр? — тихо спросил писатель.

— Учёный? — весёлость Громова исчезла так же внезапно как появилась, — от рака он вылечиться хотел, врачи ему полгода дали. — он снова улыбнулся разбитыми губами. — От рака спасался, от рака и помер, ирония, правда?

— Удильщик не рак, — покачал я головой.

— Ну морская звезда, какая разница, — Громов вытащил из кармана пузырёк с таблетками высыпал изрядную горсть в рот и поморщился, — Горько… В конечном счёте всё сводиться к очень простым вещам. Деньгам, амбициям, страху, — он выразительно посмотрел на меня.

— Намекаешь, что я трус?

— А то нет, — безумие жило в самом молодом украинском полковнике и это безумие сейчас рвалось на свободу, несмотря на всего его усилия. — Ты мог пожелать всё что угодно, и больше всего на свете ты захотел сбежать. Исчезнуть, превратиться в рядового сталкера, в очередного неудачника, что перемывает местное говно в поисках золотого песка. Тебе нравиться такая жизнь, скажи, Кирилл?

— Кто бы говорил, Виктор, может напомнить тебе, что получил ты? У тебя ведь тоже была возможность пожелать чего угодно!

Коротко, без замаха, Виктор ударил меня прикладом дробовика настолько отрывисто и резко, что я даже не успел отреагировать.

— Мне есть, чем расплатиться за ту ошибку! — Громов нависал надо мной.

Теперь возможность улыбаться разбитыми губами появилась у меня.

— Значит, ты ничего не боишься? Пойдешь на все, чтобы достать Монолит?

— Нет, — сухо ответил генерал и протянул мне руку. — Извини, что я тебя ударил.

Кровь уже не шла. Продолжая лежать на спине, я провел по окровавленной нижней губе пальцами, так и есть — уже затянулась. Неведомая сила, которая вытащила меня с того света, по-прежнему была со мной.