Любовь Пушкарева - Синто. В одну и ту же реку. Часть 4. Чужие звезды

Синто, для большинства из вас лишь плоские персонажи анекдотов, но мы такие же как вы. Да, в нашей культуре не принято демонстрировать эмоции и идти у них на поводу, но это не значит, что мы ничего не чувствуем, — он опять замолчал, смотря в камеру, казалось, заглядывая в душу. — Я живой, — тихо произнес он, — И люблю своего сына, не меньше чем вы своих детей… — Опять замолчал опустив глаза. — Повторю. Это преступление НЕ будет переведено в политическую плоскость. Правительство Синто не будет делать никаких заявлений и что-либо требовать от правительства Еуроп и Союза Европейских планет в целом. Происходящее — мое личное горе и горе моей семьи. Я всего лишь иностранец-синто, но я готов идти до конца и ни перед чем не остановлюсь. И я надеюсь, что моя решимость поможет ВАМ остановить их. От вас, граждан ЕвСа, цивильных и полицейских зависит прекращение этого кошмара. Бездушные умны, хорошо организованы, но не всесильны. Я очень хочу, чтобы мой сын стал последним, хочу, чтобы больше никто не оказался нам моем месте. Чтобы в этот раз преступники заплатили за всё и за всех.

Появился логотип канала и три секунды стояла тишина, потом закрутилось предупреждение — предреклама.

Какое-то время я тупо сидел перед потухшим экраном, внутри бушевали эмоции и носились обрывки мыслей. Чуть придя в себя, я поднялся, но неожиданное головокружение отбросило обратно на стул. Первая мысль: отравление, была отброшена. Есть надо! Хоть иногда. Но даже мысли о еде вызывали тошноту и спазмы в желудке. Аккуратно встав, я побрел в медотсек проверить в чем дело: в нервах или может и вправду отравление. Не могу есть, ну что же, внутривенно введу все что необходимо, чтобы продержаться еще несколько часов. Всего лишь несколько часов до определенности — спасут или умрет. А там… Видно будет.

Медсканер агрессивно замигал желтым и красным. Пока он подбирал необходимое, я случайно глянул в зеркало, и уставился на незнакомца. Серая кожа, странный остановившийся взгляд… Это я. Теперь ясно чему удивился Блэкмор: серокожий псих ничем не напоминал «очаровательного пустышку», разве что цветом волос.

Опять я налажал, с какой-то отстраненной досадой подумал я. Посол — лицо Синто, и во что я превратился за два дня? Не зря, ох не зря, Эскудо, Шосаны и Киото были резко против моего назначения — я действительно не дотягиваю.

Ввел внутривенно составленный регенератором раствор, борясь с тошнотой выпил коктейль. Захватил бодрящее для себя и Викена, подумав, прихватил и питание и отправился на остров к плам.

Еле долетел — действие стимулятора кончилось и требовался сон. Проспав сорок минут, меньше просто нельзя, я впрыснул ампулу и отправился в ангар.

Там царила атмосфера нервозности, все ждали врезки в ретрансляцию одного из каналов. Викен уже был там, в нем не было ни единого проблеска эмоции, лишь абсолютное, мертвое спокойствие. Кажется, эта техника называется «поставить зеркало». Мне психологи-тестировщики запретили подобным баловаться, написав что-то о нестабильности, я тогда не расстроился и ни на чем не настоял, а зря. Сейчас бы пригодилось.

Я сел недалеко от Викена. Скоро. Скоро все решится — повторял я себе.

Робинсон нервничал, хоть старался это скрыть…

Прошел час, лорд попросил еду и ампулу, ну хоть с чем-то я справился.

Еще полчаса, в общей сложности почти три часа после обращения…

Вдруг раздался крик.

— Есть! НБН!

Всё вдруг пришло в движение…

В закутке Робинсона ожил визор… ВикА… Глаза закрыты лицо спокойно… Пронзила мысль «Мертв!». Но нет… он был жив. В следующие секунды всё сплелось:

— Нашли! Это точно он! Сомнений нет! Е38!

— Я не просто убью его, он сдохнет, как модифицированная шлюха.

— Где десант?

— Смотри, синто! Смотри на своего сыночка, он у тебя хорошенький.

— В пяти минутах лета, уже в пути.

— Выключите это.

— Выключите, — слово камнем упало в тишине.

Робинсон, брюнетка, Викен и я секунду смотрели друг на друга.

— Викен, вы остаетесь.

— Я с вами. Он в больницу, — кивнув на меня произнес он, и не ожидая возражений вылетел из закутка. Мы все за ним.

— Сообщишь мне, если… — крикнула брюнетка кому-то за спиной.

Если… Если не доживет. Если не успеют.

Я и еще какой-то пол сели в одну машину, Викен и Робинсон в другую. Полет на супер-скоростном флаере, вдавившись в сидение… Зато пока тело занято перегрузками нет сил на эмоции, нет сил на страх.

Когда вывалились из машины я вцепился в пла.