Любовь Пушкарева - Синто. В одну и ту же реку. Часть 4. Чужие звезды

— Да, вы пожалуй правы, — грустно согласился Блэкмор, — Да и… Я сказал союзник-исполнитель… Скорее преемник. Тот, кто сможет довести начатое до конца.

— То есть? Чего именно вы опасаетесь?

— Поиски стоили огромных денег, через третьих лиц я нанимал отдельные никак не связанные между собой команды детективов и фин-детективов. Я действовал очень аккуратно, но год назад они узнали о моем к ним интересе и принялись атаковать. И финансово и физически… Скоро четыре месяца, как я не покидаю башню, эти несколько комнат стали моей тюрьмой.

— У вас хватит сил поднять волну в масс-медиа?

— Да. Я готовился к этому, пусть всё ещё немного сыро… Дело ведь не только в деньгах, далеко не все продажны и работают по заказу, я знаю тех, кто поддержит нас по собственному убеждению.

— А загасить анти-синтскую пропаганду в случае чего?

— Посложнее, но думаю — смогу. Вот что, ФальКа, я вам дам план-карту с возможными бункерами, а вы не засвечивая меня — хотя бы явно не указывайте — подсунете ее Робинсону, чтобы тот принял в работу те, точки которых у него нет. Когда будет сделано заявление и последует первая врезка в инфосеть, обнаружат направление сигнала и вычислят бункер.

— А если похитители обнаружат полицейских в момент установки маяков, а если они запишут ролик и передадут в дали от бункера…

— Бросьте…Если б да кабы… Может случиться что угодно, может повезти, а может наоборот, не повезти. Да и помните — его могут убить в любой момент. Зря я сказал что шанс есть… При политическом заказе, а это именно такой, его убьют при малейшем подозрении на обнаружение. Ведь все кто будет в бункере, это даже не пешки — это инструменты, их выбросят и наберут новых. Так вот, за план-карту я хочу гарантии, что вы не спрыгнете с этого дела, как только получите пленника живого иль мертвого.

Ну… это не так уж много.

— Гарантии у вас есть. Нам интересно, кто заказал это преступление, а так же интересно, чтобы подобное не повторялось.

— Вот и чудно.

— Айзек, а вы понимаете, что сохранить мой визит в тайне не удастся. И что если выражаясь иносказательно, вас осаждали, то сейчас начнется яростный штурм.

— Да, я понимаю.

— Вы меня приманили информацией, и теперь я боюсь потерять ее в случае вашей смерти.

— Да уж, цепкий вы… Но вы сами понимаете, что я не отдам вам ничего ценного по итогам одной лишь беседы.

— Информдепозит. Ключ дадите сейчас, доступ через три недели, например.

— По рукам.

Через треть часа молчаливый секретарь вел меня теми же узкими коридорами. В подмышке прикреплен крис с картой, на спине под лопаткой — с кодом-ключом.

Легкий бодрящий страх гулял по венам. Задача номер один: донести до Викена и Робинсона карту. Хоть бы у спецотдела хватило мощностей покрыть все возможные точки, ведь загвоздка в том, что эфир переполнен на всех частотах и только зная где и что ждать, можно найти место выхода сигнала.

Мой флаер стоял накрытый маскировочным тентом. Отлично, по крайней мере, Блэкмор и его люди внимательны к мелочам.

На полдороге набрал Викена, тот был у плов, я успел отдать ему крис, и он передал его Робинсону. От расспросов, откуда у меня инфа спасло отсутствие времени — надо было вылетать в студию для прямой трансляции обращения.

Я думал, что мы полетим вдвоем, но лорд отдал приказ:

— Лети в посольство и приведи себя в порядок. Встретимся здесь, у полов, через два часа.

Крис под лопаткой напоминал о себе, его надо надежно спрятать и продублировать код-ключ на Синто, поэтому я лишь молча повиновался.

В посольстве сначала разобрался с кодом Блэкмора отослав его домой с подробным отчетом о нашей встрече. Потом вспомнил, что ничего не ел и отправился на кухню, но не смог ничего в себя запихнуть… Вот-вот будет трансляция обращения Викена…

Новости тихо жужжали одна за другой, сменялись картинки, а потом голос диктора с умеренной скорбью в голосе произнес: «Преступная группировка известная как Бездушные, выкрала старшего посла неприсоединенной планеты Синто и сейчас канал предоставляет время для обращения отцу похищенного — лорду Викену».

Картинка сместилась и он появился в кадре. В армкамзоле, с «душой», бедной мимикой и безэмоциональным голосом, казалось, Викен вышел из видео-анекдотов о синто, но никто не счел бы его смешным. Он был похож на смертельно раненного хищника. Смертельно раненного, но все еще смертельно опасного.

— Приветствую всех граждан Союза Европейских Планет, — официально начал он. — Пятнадцать лет вы слышите обращения направленные не вам, а кучке хорошо организованных подонков. Сегодня я обращаюсь к вам, — Викен замолчал, опустив глаза, но потом снова глянул в камеру. — Я должен сказать вам: несмотря на то, что мой сын посол, это преступление не будет переведено в политическую плоскость. Преступникам показалось мало денег, показалось мало: держать в страхе столичную планету сверхсоюза, им захотелось играть в политику, захотелось войти в историю… Я не дам им такой возможности.