Роман Артемьев: Без образа и подобия

– Ты можешь радоваться, дитя, – улыбаясь, обратился ко мне князь. – Твоего врага заметили, ему не сбежать.

– Благодарю, прародитель… – Ну, кое-какие начала этикета в меня вбили.

Я стану радоваться, когда Малик окажется у меня в руках. Но сказать такое вслух – означает усомниться в силе князя и верный путь к неприятностям. Асархаддон благосклонно кивнул и перевел взгляд на сына:

– Наш господин доволен твоей службой и желает вознаградить. Мало кто так радовал его в последнее время! Повелитель уверен, что сумеет найти лучшее применение твоим талантам, чем управление одной не самой крупной общиной.

– Благодарю, прародитель. – Звенислав опустился на одно колено. – Однако я предпочел бы остаться мастером Санкт-Петербурга.

– Так я и думал. Поэтому и отказался – от твоего имени, попросив взамен поддержку иного рода. Повелитель дарует тебе пятерых Высших из числа своих вассалов, столько же потомков пришлет княгиня Нгава. Двести лет они станут верно служить! Или награда плоха, ты не согласен с моим решением?

Мой наставник слегка пожал плечами:

– Как могу я соглашаться или не соглашаться с волей отца моего?

– Никак, – довольно кивнул Асархаддон. Я внезапно обратил внимание, насколько тихо стало в зале: все прислушивались к разговору. – Но ты, непослушное дитя, вполне можешь придерживаться собственного мнения. Если желаешь оставить город на того же Харальда, я не стану возражать.

– Я не заслуживаю такой доброты прародителя. Меня устраивает титул мастера города, большего мне не надо.

Князь помолчал, как-то особенно рассматривая сына. Затруднюсь описать его эмоции: у прошедшего короткого разговора слишком глубокое дно. Не все так просто в отношениях Звенислава и его отца. Наконец, коротким взмахом руки нам позволили отойти.

Подходили некоторые вампиры, здоровались, обменивались парой фраз. Звенислав нас никому не представлял, да мы и сами не стремились общаться. Слишком уж общество подобралось опасное. Вообще-то по местным меркам мы считались несовершеннолетними, что и было доведено до сведения всех присутствующих, и правила хорошего тона требовали относиться к молодняку со снисхождением. Кроме того, Асархаддон явно благоволил ко мне, так что задирать не должны. Однако у мастера Питера и здесь нашлась пара врагов, которые не отказались слегка испортить ему настроение. Вежливый обмен уколами прервал невысокий светловолосый вампир с горбатым профилем, голубыми глазами и коротким мечом на правом бедре: при его появлении окружающие поспешно ретировались. Свита незнакомца плотной кучкой следовала за ним.

– Крылатая Ночь отступает, отец! – Светловолосый приблизился к креслу, опустился возле ног князя на пол. В такой позе человек должен казаться слабым, исполненным покорности – этот же каким-то образом сумел сохранить достоинство. И смотрел он на Асархаддона не как раб: скорее, как ученик на любимого учителя.

– Прекрасно. – Хозяин Марселя прикрыл глаза, практически сразу в зале началось шевеление. Вампиры сгруппировались в каком-то строго определенном порядке, хаотично разбросанными кучками разместившись по залу. Асархаддон поднял голову – в его глазах плескалась темнота. Я почувствовал легкую щекотку: таким образом организм реагировал на применение поблизости ментальной магии. Один за другим собравшиеся склоняли головы, в мгновение ока получив знание о текущей обстановке, силах врагов, плане штурма и своих задачах. – Теперь вы знаете, что делать. Начинаем, и пусть враги умрут этой ночью!

В тот момент, когда пространство поплыло, немыслимым образом меняя структуру, вампиры разом исчезли. Мои чувства говорили о колоссальной силе, потребовавшейся для прорыва, но князь не прогадал – его подданные оказались внутри обороняющегося замка. Я даже приблизительно не представляю, как ему удалось. Могу сказать, что с магией настолько высокого порядка мне встречаться не доводилось, прежде речь шла о чем-то понятном. По крайней мере, в теории. Может быть, князь вырвал кусок реальности и изменил ее свойства? Нет, даже гадать не хочу.

Вокруг Асархаддона сферой расположилось пятеро вампиров из свиты светловолосого – сам он исчез, – рядом стояли Звенислав и мы, грешные. В отдалении оглядывались еще трое детей ночи, но уходить не спешили. Разглядывали разгромленную комнату.

Замок беглецов представлял собой укрытое в складке пространства строение довольно приличных размеров, точнее оценить сложно. Отовсюду раздавались звуки битвы – крики, стоны, вой, звуки взрывов, звон металла, треск огня… Энергетический фон непрерывно колебался, прокатываясь по телу вязкими волнами, аура пустоты постоянно ощущала поток мелких случайных уколов. Все происходило слишком быстро для восприятия. Князь Марселя собрал сильнейших своих потомков – самых быстрых, опытных и могущественных, защитники не успевали отреагировать на появление стремительных убийц. Сопротивление вторжению оказывали немногочисленные старейшие маги, способные на равных с вампирами оперировать личным временем, духи и големы. Кажется, дух-хранитель замка еще оставался цел и руководил оборонявшимися. Руководил, как и следовало ожидать, безуспешно: слишком неравны оказались силы. Асархаддон не торопясь шествовал к одной ему известной цели, с удовольствием вдыхая запахи гари и крови, мы пристроились следом за ним.