Николас ван Палланд - Наковальня

Элспет Кайли падала сквозь голубую, безлунную ночь. Она падала, извиваясь, ее руки молотили пустоту, а в ушах звенел медленный гром.

Элспет Кайли падала, и тридцать девять лет ее жизни падали вместе с ней. Не проносились перед ее мысленным взором; не было ни окончательного перепросмотра, ни всплеска эмбриональной памяти, ни вздоха радостных воспоминаний. Было только удивление. Элспет видела, что жизнь ускользает от нее, словно капля ртути, стекающая по эбеновому склону в темноту, и удивлялась. Будь у нее время, она бы проследила обратно ту нить, что привела ее сюда. Но времени не было.

Ее сердце стукнуло пять раз, прежде чем она ударилась о каменистую землю. Мгновение назад она падала, а в следующее мгновение жизнь оставила Нериту Элспет Кайли. Ее руки дернулись, обиженные темные глаза распахнулись в мимолетном миге неверия и навсегда потеряли свой удивленный взгляд.

Долгое время стояла тишина. Потом лев, который испуганно прятался в кустах, вышел и неслышно подкрался к упавшему телу. Он с любопытством обнюхал безжизненное лицо, обдавая его ягодно-сладким дыханием, провел носом по коже цвета жженого миндаля и черным волосам. Вскоре к нему присоединилась львица. Более нервная, чем лев, она на почтительном расстоянии покружила вокруг холмика на траве, прежде чем встать рядом с супругом. Она игриво укусила его косматую шею, но лев, задрав морду, пристально смотрел на звезды, мерцающие за тонкой сетью прямых серебряных линий, которые протянулись над их головами, оплетая небо от горизонта до горизонта. Тихое рычание вышло из горла льва. Он вырвался от львицы, затем оба разом повернулись и бесшумно скрылись в пятнистой тени соседних деревьев.

Во Время Снов Предки увидели Создание. Им приснилась земля, и реки, и моря, и звери, которые жили в них. Им приснились звезды и небо; им приснилось и так возникло все, что когда-либо было, и все, что когда-либо будет.

С тех пор человечество нашло замену для большинства этих вещей, включая паровой двигатель, счеты, истинную любовь и колесо. Но еще никто не нашел замену для искры подозрения во взгляде хорошего таможенного чиновника.

«Или холодного пива в зной бездыханного лета», — подумал Габриел Кайли, когда таможенник Орбиты-1 изучал его билет.

— С Земли, — задумчиво проговорил чиновник, с легкой надеждой поглядывая на сумку Габриела. — Не много ваших прилетает сюда.

Его внимание переключилось на самого землянина, его темную кожу, лохматую гриву иссиня-черных волос с пробивающейся сединой, связанных сзади в хвостик, на непослушные пряди, рассыпавшиеся по тяжелым бровям и ониксовым глазам, на две серебряные серьги в левой мочке и длинное горное пальто.

Габриел терпеливо кивнул. Он знал, что особый статус Земли среди Семнадцати Планет защитит его от самых грубых посягательств чересчур рьяных иммиграционных властей. Но ничто не спасало от любопытства, вызванного путешественником из Солнечной системы. К счастью, размышления таможенника были прерваны раздраженными голосами из очереди.

Женщина лет тридцати ссорилась с еще одним таможенником. Она прижимала к себе маленькую клетку и громко протестовала:

— Слушайте, она только сегодня доставлена, и все документы у меня в порядке. Вы не имеете права ее вынимать и сканировать! Я подам на вас в суд за нарушение неприкосновенности частной жизни!

Оторвав глаза от кожаной сумки Габриела, таможенник вздохнул и вернул землянину его билет.

— Добро пожаловать на Тор, — небрежно сказал он.

— Спасибо, — с облегчением ответил Габриел.

Он забросил сумку на плечо и направился к выходу — к челноку, который доставит его на поверхность Тора. Полет от Октавии был долгим. Семь недель — многовато для пребывания на корабле, даже таком роскошном судне, как лайнер «Гиперион». Габриел не мог дождаться, когда снова окажется под открытым небом. Правда, на Торе открытое небо было дефицитным товаром.

Он поднялся на челнок «Орбита — Кьяра» и прошел в главный салон. Заказав себе чашку травяного чая, Габриел расположился возле иллюминатора, который поднимался из центра салона как бассейн средневекового фонтана. Ему предстоял шестичасовой двадцатитысячекилометровый спуск к поверхности Тора, и землянин не хотел пропустить такого зрелища.

Вскоре челнок отделился от орбитальной станции и начал свой долгий спуск к чуду под названием Кьяра-Сити.