Виталий Федоров - Terra Nova. Строго на юг

– Добрый день, сэр, куда вы хотите лететь?

Симпатичная молодая брюнетка в какой-то форменке с деловым видом занесла пальцы над клавиатурой.

– Здравствуйте. В Алабама-Сити бы мне, на шестнадцать сорок пять.

Брюнетка, даже не заходя в программу, изобразила на хорошенькой мордашке сожаление:

– К сожалению, сэр, все билеты на рейс уже проданы. Следующий рейс в Алабама-Сити будет завтра, в то же время. Оформлять вам билет?

– Э-э… нет, спасибо. Тогда, возможно, еще на пару дней задержусь в городе.

– Конечно, сэр. Приятного отдыха!

Гадство! Отхожу в сторонку, напустив на себя задумчивый вид. Понятно, что надо брать билет в столицу латиносов (если он есть, билет этот), но не в той же самой кассе ведь, правильно? Правильно, конечно, это риторический вопрос был. Человек, кричащий: «Дайте мне билет на ближайший рейс, пофиг куда!» – привлекает внимание, а мне это ни к чему. Дождавшись, пока у другой кассы не останется всего один человек, изображаю, что принял внезапное решение, и встаю туда.

И тут тоже брюнетка. Но первая симпатичнее была, хотя и эта ничего. Блин, хрень всякая в голову лезет. Надо собраться.

– Добрый день, сэр, куда вы хотите лететь?

– Добрый день. В Ситьо-де-ла-Луз есть билеты, на ближайший рейс?

Пальцы с длинными, ярко и разноцветно накрашенными ногтями порхают по клавиатуре.

Клац-клац-клац.

– Да, сэр, но остался всего один билет.

– Прекрасно, мне один и нужен. Давайте.

Клац-клац-клац.

– У вас есть багаж?

– Нет.

Клац-клац-клац.

– С вас двести семьдесят девять экю, сэр.

Протягиваю купюры в окно.

Клац.

Принтер, стоящий на столе слева от монитора, с гудением выплевывает билет. Надо же, как хорошо, даже ID не спросили. Впрочем, скорее всего, при посадке еще проверят.

Девушка протянула мне прямоугольный кусочек плотной бумаги:

– Ваш билет, сэр. Выход на посадку номер три. Поторопитесь, пожалуйста, посадка заканчивается через пять минут. Приятного полета, и ждем вас снова в Нью-Рино!

– Спасибо!

Нет уж, хрен я еще когда здесь появлюсь. Вот не лежала же с самого начала душа к поездке сюда, как чувствовал. Да где, блин, этот «выход номер три»?!

Ага, вон там, судя по указателю. Так, спокойствие. Все идет нормально. Беззаботно-расслабленный вид, и быстрым шагом – к стойке контроля. Быстрый шаг – это же нормально, раз до вылета десять минут осталось?

Пограничник в темно-оливковой форме жестом предложил провести ID по сканеру. Чувствую, как по спине сбегает струйка пота. Та-а-ак…

Сканер издал тихий мелодичный писк. Это нормально или как?

Страж границы с дежурным дружелюбием кивнул и, опять же жестом, показал на коридор. Иди, мол.

Двадцать шагов по неширокому проходу, и вот он, последний рубеж – двое сотрудников аэропорта (или авиакомпании, не знаю, как уж у них тут принято) перед выходом на взлетное поле.

– Добрый день, сэр! Можно ваш билет?

– Пожалуйста.

Молодой кудрявый парень бросает беглый взгляд на билет:

– Спасибо! Проходите, самолет прямо и справа.

Хм… на электронное табло и мрамор в холле у них деньги нашлись, а на посадочные рукава – нет? Дешевки.

Второй парень, еще моложе первого, услужливо распахивает двери и выпускает меня на раскаленное солнцем взлетное поле. Уф, как жаром-то от бетона веет… Тут десять минут простоишь – испечешься, как картошка в золе. Но мне стоять и испекаться некогда, мне в самолет нужно. А вот и он, кстати. Кажется, такой же DHC-8 [30] Канадский двухмоторный турбовинтовой самолет для линий малой и средней протяженности, выпускается в пассажирской, грузопассажирской и транспортной модификациях. , как и тот, на котором я из Кейптауна летел. Только тот был белый, с красно-синим хвостом, а этот как попугай раскрашен – желто-сине-красно-зеленый. А может, похож просто, я в самолетах не особо разбираюсь.

Место, разумеется, оказывается в самом хвосте, чего я не люблю. Ладно, главное, что не у туалета – он тут в носу. Сосед у окна – пожилой латинос умеренно индейского вида – вежливо поздоровался и прикрыл глаза.

Мысленно подгоняю экипаж. Ну же, ну же, взлетайте быстрее!

Корпус затрясся в мелкой нудной вибрации, и мы стронулись с места. В голове мелькают картинки, как Марат Феликсович и Клим вместе забегают в аэропорт с территориальным ордером на мой арест. Мать вашу, да взлетайте же вы уже!

Нос нашего воздушного корабля задрался вверх, и где-то в животе появилось то знакомое, но от этого не менее неприятное чувство, которое всегда возникает при взлете. Впрочем, сегодня оно для меня приятнее всего на свете. Ушел.