Чак Вендинг - Последствия

– Не убивай, прошу! – скулит Эдвин.

– Нет, я тебя не убью. Я оставлю тебя в живых, чтобы ты смог сказать боссу, что ему лучше собрать вещички и убраться подальше из этого сектора. Если, конечно, он не хочет, чтобы я явился к нему в новой – вернее, в моей новой – броне.

– Скажу, – бормочет Эдвин, оседая на пол.

Кобб забирает ящик с броней и направляется к выходу, бросив по пути:

– В следующий раз, когда решишь изображать из себя стрелка, лучше сперва стреляй, а болтай потом. Всего хорошего.

Бац!

Камень с силой ударяется о шлем штурмовика. Шлем проворачивается, ослепляя своего владельца. Джом Барелл подскакивает к облаченному в броню имперцу и с размаху бьет ногой по ладони с бластером. Руку отбрасывает назад, винтовка, крутясь, вылетает из нее.

Джом ловит оружие и трижды стреляет штурмовику в грудь.

Труп валится на тела трех остальных.

Сломанная рука Джома все так же бесполезно болтается сбоку.

«Неплохо для птицы с перебитым крылом», – думает он.

Он начинает подниматься по лесенке, ведущей к суборбитальной турболазерной пушке, но, как выясняется, это не столь уж простая задача. Ему приходится медленно ползти, подтягиваясь здоровой рукой и закрепив за спиной бластерную винтовку штурмовика.

Джом стонет и рычит, напрягая все силы. Ему кажется, будто прошла целая галактическая эпоха, но каким-то образом ему все же удается добраться до верха и открыть люк. Он начинает спускаться внутрь…

– Ни с места! – слышится чей-то голос.

Внизу стоит молодой имперский офицер-артиллерист, нацелив на Джома маленький бластер. Рука его дрожит.

Вздохнув, Джом продолжает спускаться.

– Медленнее! – предупреждает имперец.

Джом поднимает руку в примиряющем жесте.

– Обе руки, – приказывает офицер. Щеки его бледны, взгляд испуган, словно у скотины на бойне. Парень стоит перед пультом управления – сквозь стекло Джом видит устремленные к небу сдвоенные стволы турболазеров.

– Вторая сломана, – говорит Джом.

– Я сказал – обе!

Проклятый мальчишка! Рыча и морщась, Джом поднимает сломанную руку. Боль прошивает оба плеча, словно раскаленная добела электрическая дуга. Он скалит зубы и смаргивает слезы с глаз.

– Еще что-нибудь?

– Теперь – на колени.

– Да ты совсем детеныш.

– Ч… что?

– Детеныш. Вроде теленка уилка – знаешь, кто такие уилки? Я вырос на ферме. Такие длинноногие создания. Мясо у них жилистое, зато молоко хорошее, а из шкур получается прекрасная кожа. Детеныши у них неуклюжие, с вывернутыми коленями, и в придачу тупые как пробка. Вот и ты такой же.

– Неправда, – настаивает офицер, снова направляя на него бластер.

– Угу, как же. Дай догадаюсь – у вас почти не осталось высших офицеров. Многие погибли вместе со «Звездой Смерти» или в последующих сражениях. Некоторых продали губернаторы. Так что теперь весь офицерский корпус состоит либо из необученных мальчишек вроде тебя, либо из стариков, которых вызвали из отставки, поскольку никого больше нет.

– Я вовсе не необученный.

– Теперь – нет. Ибо обучать тебя буду я. Вот тебе первое испытание – можешь бежать или погибнуть. Если побежишь – винить тебя не стану. Ты не первый из имперцев, кому пришлось покинуть свой пост. Некоторые из вас наконец поняли, что война проиграна и вы лишь цепляетесь за обломки. Все в порядке. Можешь уйти, и никто тебя никогда не найдет. – Джом подходит чуть ближе к офицеру и пульту за его спиной. – Давай, иди.

– Я…

– Никто тебя не осудит, приятель.

Опустив оружие, офицер делает неуверенный шаг, словно по тонкому льду замерзшего озера, опасаясь в любое мгновение провалиться в холодную бездну.

«Что ж, все вышло даже лучше, чем я предполагал», – думает Джом.

Однако на лице юнца вновь мелькает страх – но теперь куда больший, чем прежде. Страх перед своими и перед тем, что они с ним сделают, если он сбежит.

Приняв решение, имперец снова поднимает бластер – но Джом уже мчится к нему, словно разъяренный бык. Врезавшись в имперца, он швыряет офицера на пульт. Противник оседает на пол и со стоном сворачивается в клубок.

Забрав бластерный пистолет, Джом поднимает мальчишку и запихивает его в рундук у стены.

– Зря ты сделал такой выбор, парень, – говорит Джом, захлопывая крышку рундука. Офицер внутри всхлипывает и рыдает.

Морщась, Джом садится за пульт управления.

На экране радара – один корабль.

Приближающийся.

Джом дотрагивается до него, и на трех экранах появляются данные.