Алексей Агеев - Бастард императора

Андрей сознательно сбежал с заседания генерального штаба. Военные, особенно генералы, остаются военными в любых условиях. Они не любят риск, предпочитают действовать наверняка и мало восприимчивы к доводам логики.

Ну как ему объяснить, почему он готов пожертвовать своим самым сильным соединением. Восьмью тяжелыми крейсерами серии «Верность». Сослаться, что ни для технического обслуживания, ни для ремонта у него практически нет средств и сил? Или объяснить, что боезапаса для крейсеров этой серии, как и расходников, у него на один-два боя. А потом все. Можно идти на таран.

По личному указанию Андрея экипажи крейсеров были укомплектованы исключительно из добровольцев. И теперь эскадра тяжей, полностью готовая, ждала на высокой орбите Физы своего командира и приказа выступать.

Вот так, всего через неделю после событий в системе Кевра восемь великолепных звездолетов ушли в неизвестном направлении под командой командора Саломатина решать судьбы галактики.

– Фиксирую прямо по курсу шесть линейных крейсеров, дистанция предельная, господин командор. – Вахтенный офицер, из нового набора имперских добровольцев, был невозмутимее самого Саломатина. Словно это не на них сейчас выдвигалось охранное соединение линейных крейсеров ККФ, а позади неотрывно висела еще одна эскадра преследователей.

– Очень хорошо. – Андрей хладнокровно наблюдал на виртуальных мониторах ежеминутно меняющуюся диспозицию. Преследующие его соединение звездолеты ККФ осторожничали. Андрей дважды скидывал минные сети, и в одну из них влетел по неосторожности целый линкор. Остатков его группировки спутников-шпионов вполне хватало для получения картинки преследователей. Можно было сказать, что пока все шло по плану.

Оставалось продолжать ждать. Все, что Саломатин себе позволил, – лишь мысленно набрасывать рисунок предстоящего боя, очерчивая воображаемую линию действия своих жгутов силы.

– Десять линейных, господин командор.

– Очень хорошо.

– Двенадцать линейных, господин командор.

– Отлично.

– Пятнадцать линейных, господин командор. Почти вдвое больше нашего.

– Довольно считать, жребий брошен, будь их хоть пятьдесят, я все равно пройду сквозь них. К бою…

Все, кто сейчас находился рядом со своим командиром, отлично понимали, что предстоящее сражение – жестокий эксперимент на тему: как долго сможет продержаться бронированное чудовище под непрерывными атаками тяжелых кораблей, москитного флота и многочисленных ракетных ударов. В условиях многократно превосходящих сил противника и отсутствия хоть сколь-нибудь призрачного шанса на спасение, если только у тебя нет под рукой носителя сокрушительной силы.

Андрей прикрыл глаза. У него оставалось около пяти минут спокойной жизни. В себе он не сомневался. Сила переполняла его, и жалости к врагам он не испытывал.

Его эскадра неминуемо прорвется сквозь строй линейных крейсеров ККФ и обрушится на медленные и беззащитные транспортники конвоя. Почти пять десятков исполинских грузовозов, несущих в своих трюмах стратегический запас боеприпасов для всех видов вооружения, разные виды топлива, запчасти и расходники для нужд экспедиционного флота ККФ, обречены.

Уничтожив этот караван, Андрей, как минимум на месяц, сорвет планы адмиралов экспедиционного флота о начале активной фазы и попытках дать генеральное сражение.

Ведь время работало на Физу. Протекторат бурлил. Набирало силу партизанское движение. Сплошным потоком из Империи шли грузы и добровольцы.

– Начать перестроение. Щиты на максимум. Огня не открывать. Группам противодействия технической разведке противника готовность ноль. Начать принудительную разгерметизацию кораблей. Капитанам крейсеров доклады по готовности. – Андрей сверился с проекцией, создаваемой штабным ИИ крейсера, и чуть подкорректировал траекторию движения своего флагмана «Скопа», вокруг которого сейчас выстраивались остальные семеро тяжелых крейсеров серии «Верность». Образовав ромб, ударные крейсера заискрились объединенным силовым полем.

Тут же ожил общий эфир и посыпались доклады: «Орел готов», «Беркут готов», «Ястреб готов», «Коршун готов», «Сапсан готов», «Канюк готов», «Сокол готов».

– Начали. Плавно ускоряемся до девяносто. – Андрей отбросил показную отрешенность, полностью переключив управление крейсера на себя.

– Есть запуск ракет противника. Отсечка до нас минута сорок. Волна сорок шесть.