Павел Комарницкий - Тест на разумность

По экрану компьютера поползли строчки – портативный анализатор выдавал данные о составе пробы. Неплохо, совсем неплохо… Похоже, предварительные данные, полученные орбитальным геосканером, даже чересчур скромны. Ванадий, торий, вольфрам… ого, даже золото… тот старинный русский профессор мог бы составлять свою знаменитую таблицу, не сходя с этого места. Богатейшее месторождение, чёрт возьми, за такое открытие даже у толстого борова Крафта не поднимется рука зажилить премиальный бонус своему отважному сотруднику… И вообще, эта планетка стоит того, чтобы в ней как следует покопаться. Первым колонистам, с их военно-полевой организацией, нужно много и притом легко доступных ресурсов.

Дождь пошёл гуще, перепончатые листья уже вздрагивали под ударами капель. Если дождь превратится в ливень, они свернутся, как крылья летучих мышей, прижмутся к волосатым стволам. Впрочем, точно так же они сворачиваются и под прямыми лучами здешнего солнца, насколько он успел понять. Вот только солнце здесь явление настолько редкое…

Геолог обвёл взглядом стену деревьев, окружающую полянку. Джунгли смотрели на чужака пристально и недобро, и Галагэн ухмыльнулся им в ответ. Ваше время истекло, ребята. Ваша участь – стать сырьём для фабрик оргсинтеза фирмы «Спешиал органикс»… впрочем, возможно, старик Хэнкок решит самостоятельно повозиться. А может, и нет – Компания при всём могуществе не обладает ресурсами, позволяющими обойтись без партнёров в столь грандиозном бизнесе, как освоение целой планеты. В любом случае, вряд ли среди всей этой растительности найдётся что-то, имеющее ценность не как биомасса. Биосфера чужих планет всегда чужеродна и опасна, если не прямое отравление, то разнообразные аллергии замучают. Так что вместо этих джунглей через энное время здесь будут расстилаться бескрайние поля влагостойкого рапса, сои, суходольного риса и прочей капусты… что там ещё полагается планетам с подобным мерзким климатом… впрочем, это уже к мисс Иветте, она биолог. А всё остальное, что в этом климате не пожелает расти, бананы-помидоры разные, будет вызревать под надёжной защитой тепличных крыш.

Однако, вот это проба… какой номер? Ага, понятно… Ещё чуть, и можно открывать тут золотой прииск. Эх, вот и впрямь бы найти золотую жилу, с песочком, с самородками! А что? Время есть, чем торчать в кают-компании за картами и ленивым бла-бла-бла после окончания трудовой вахты, можно было бы нарыть пару-тройку сотен фунтов… Оборудование, имеющееся в распоряжении геолога экспедиции, не то чтобы предназначено для золотодобычи, но вполне универсальное. Опять же служебное рвение всегда поощряется. Разумеется, говорить об этом капитану и коллегам не обязательно. Галагэн всегда считал закон, по которому всё найденное на планете является собственностью Компании, вопиющей несправедливостью и полным идиотизмом.

Маслянистый блеск под сенью развесистого лопоухого куста только сейчас привлёк внимание геолога. Галагэн включил оптику скафандра, максимально увеличил изображение и сглотнул ставшую вязкой слюну. Вот, говорят, не бывает удачи… Самородок. Самый что ни на есть натуральный. Сколько в нём фунтов, интересно?

Он уже шевельнул пальцами, собираясь вслух отдать приказ кому-нибудь из роботов-андроидов, но вместо этого поспешно выключил внешний обзор. Помедлив, ткнул в клавишу отключения связи. Теперь роботы недвижны и безразличны к происходящему, и это глубоко правильно. Поскольку всё, что хватают своими манипуляторами эти машины, фиксируется на видео, и самородок, по праву принадлежащий ему, Алану Галагэну, мгновенно стал бы собственностью ненасытной Компании.

Прозрачный колпак-блистер глайдера с мягким чмоком отвалил вверх, впуская в кабину сырой воздух. Иветта опять будет злиться, и Бренн заставит собственноручно заниматься дезинфекцией… наплевать. Не спуская глаз с маслянистого чудесного блеска, геолог шагнул на раскисший от дождя грунт чужой планеты, сделал шаг, другой, третий… Чёрт возьми, вот это валунчик, да в нём фунтов двадцать!

Он даже не успел различить, что это – щупальца или членистые лапы. Миг, и всё вокруг поглотила мягкая безбрежная чернота…

Дождь наконец припустил со всей силой, и деревья медленно, неохотно принялись сворачивать листву. Крупные капли взбивали пузыри в лужах, струйки влаги пробирались меж курчавых зарослей «волос», покрывавших древесные стволы. Мёртвые машины недвижно и беспомощно стояли на поляне, да под враз оголившимся кустом тускло отсвечивал мёртвый жёлтый металл.