Вадим Панов - Правила крови

– А как обошлись с противниками? – живо поинтересовался Гуго.

– Вырезали всех под корень.

– М‑да… без фантазии.

– Фон Чар происходил из ложи Драконов и был несколько прямолинеен.

– А я, например, не против того, чтобы воспользоваться опытом предков. – Де Лаэрт собрался с духом и поддержал Себастьяна. – Верность традициям еще никому не вредила. В конце концов, сынок де Сент‑Каре должен понимать, что на кону будущее Чуди. Какие могут быть амбиции, когда гарки выкосили половину гвардии?

Все было правильно. Разумно. Прагматично. Они были верны ему, будут верны ему, но требовали результата. Франц должен стать великим магистром – и точка. Все, кто против, будет сметен. Сторонникам был нужен результат, де Гиру тоже, но он не желал быть узурпатором.

– Если уж этого не избежать, то пусть смерть Эдмона произойдет у всех на глазах. В честном поединке. – Франц помолчал. – И все‑таки я не хочу его убивать.

– И все‑таки завтра один из вас умрет, – отрезал Себастьян. – И поверь, сынок, для Ордена будет лучше, если этим кем‑то окажешься не ты.

– Я не хочу поднимать меч на сына де Сент‑Каре.

– Выставь заместителя. По Правилам Крови это вполне допустимо.

– Я убью Эдмона, – буркнул Гуго. – Он бросит вызов, значит, выбор оружия за мной. Двуручный меч. Эдмон обращается с ним очень плохо. Я снесу ему голову, и мы спокойно продолжим коронацию.

– Все дело именно в том, кто снесет ему голову, – задумчиво произнес Франц. – Это очень важно.

Ветви старого клена несильно стучали в окно комнаты. Легонько, едва обозначая свое присутствие тихим прикосновением к стеклу. Они не тревожили прозрачную преграду, но напоминали о себе. Поддерживали. Шептали что‑то ободряющее, дружелюбное. Так было всегда – столько, сколько помнила себя Тереза: клен, ровесник дома, ласково прикасался к его стенам, словно поглаживая, словно переговариваясь. Когда‑то давно отец предложил срезать наиболее длинные ветви, но Тереза отказалась – дерево виделось ей другом, и она не могла допустить, чтобы с ним обошлись столь неделикатно. Отец не стал спорить, и в результате в загородной резиденции де Сент‑Каре только этот клен избежал ножниц садовника. Старый клен, ветви которого затеняли окно комнаты Терезы.

– Эдмон, это бесполезно. – Сидящая в глубоком кресле девушка еще плотнее закуталась в черную шаль и покачала головой. – Это бессмысленно.

– Это единственное, что нам остается, – очень спокойно ответил ей брат.

Коренастый, плечистый, очень похожий на отца, Эдмон медленно прошелся по комнате, присел на подоконник и жестко посмотрел на сестру.

– Я не могу оставить все как есть. Просто не могу.

– Правила Крови, – скривилась Тереза.

– Да, – очень серьезно ответил брат. – Правила Крови.

Эдмон давно женился, зажил своей семьей и нечасто появлялся в родительском доме, но после гибели отца молодой лейтенант гвардии перевез жену и двоих сыновей в резиденцию старого магистра и запретил им покидать ее. Следом прибыли некоторые родственники и друзья, решившие поддержать, а если надо – защитить детей Леонарда в трудный час. Тереза понимала, что в защите нет необходимости, она не верила, что Франц станет преследовать родственников погибшего магистра, но вскоре догадалась, что приезд рыцарей имел еще одну цель – Эдмон формировал партию. И сейчас девушка убедилась, что ее догадка верна.

– Тебя никто не поддержит.

– Меня уже поддерживают, сестренка, уже. У нашего Рода много друзей, которые высоко ценят имя отца. И которым не понравилось, как поступил этот мерзавец. – Голос лейтенанта стал чуть громче. – Многим не понравилось, как он поступил. Сейчас рыцари молчат, но мне достаточно их нейтралитета. Пусть они убедятся в трусости и подлости этого подонка, пусть увидят, как он побоится принять вызов, и тогда нелепость его притязаний на власть станет очевидной.

– А твоя?

– Я командор войны, – с легким высокомерием ответил Эдмон. – Я получил титулы в трех мастерских и имею право выставить свою кандидатуру. Пусть решают мастера.

– Они решили.

– Их заставили решить! – Рыцарь быстро подошел к сестре, присел перед ней на корточки, заглянул в глаза. – Тера, неужели ты готова забыть обо всем? Забыть о предательстве, о смерти отца? Неужели твое сердце останется спокойным, когда убийца сядет на политый кровью трон? Чудь не заслуживает власти узурпатора. Отец согласился бы со мной.

– Чудь не заслуживает междоусобиц, – тихо ответила девушка. – И отец никогда бы не поставил свое честолюбие выше интересов Ордена. – «Однажды поставил», – мелькнула предательская мысль, но Тереза отогнала ее прочь. – Ты ослеплен, Эдмон. Неужели ты не видишь, насколько мы ослаблены? Неужели ты не понимаешь, что сейчас Орден должен сплотиться…