Артем Каменистый: Четвертый год

Любой муравейник, несмотря на внешнюю неказистость конструкции, одно из совершеннейших инженерных сооружений. Человеческие постройки пока и близко не подошли к подобному уровню. Наши дома принудительно отапливаются, вентилируются, вода, газ, электричество доставляются с помощью громоздкой инфраструктуры, с ее же помощью удаляются отходы. Безмозглые насекомые прекрасно обходятся без всего этого, поддерживая в своем жилище постоянный, удобный для них микроклимат, и не озадачиваются экологическими проблемами.

С другой стороны, хоть человечество и не умеет создавать подобные архитектурные чудеса, уничтожать их оно способно с превеликой легкостью. Можно ногами растоптать конус и вылить в потревоженный рой ведро кипятка. Можно вместо кипятка применить бензин и спички. Можно кислоту. Можно использовать армейский огнемет. Можно подорвать муравейник тротилом. Можно использовать артиллерию. Атомная бомба гарантированно уничтожит все муравейники на приличной площади. При взрыве термоядерной бомбы эта площадь окажется гораздо больше. А если на поверхности планеты равномерно распределить термоядерные заряды и одновременно их подорвать, то вся биосфера может погибнуть, а вместе с ней погибнут и все муравейники.

За последний час Макс перебрал множество жестоких способов уничтожения муравьев, что неудивительно – о чем еще мечтать, лежа в муравейнике. Честно говоря, мечтать об этом ему уже порядком надоело – хотелось просто безумно заорать и не закрывать рот, пока не лопнут голосовые связки. Рыжие насекомые неодобрительно отнеслись к повреждению их архитектурного чуда и все свое недовольство вымещали на связанном землянине. Сотни маленьких мучителей бегали по его телу, не забывая пробовать кожу на вкус. Некоторых зазевавшихся пленник давил губами, на большее не решался – попытки пошевелиться приводили к резкому увеличению уровня раздражения шестилапых гадов.

Больше всего мечталось о побеге, но как тут сбежишь, если вокруг слоняется с десяток мордоворотов. Обиднее всего, что Макс не понимал, за что, собственно, его пытают. С той самой минуты, как он глупо попался в лапы этим всадникам, его ни о чем не спрашивали. Молча притащили на эту полянку, сорвали одежду, связали, бросили в муравейник и будто забыли про его существование. Мозг, очевидно отравленный муравьиной кислотой, стали одолевать параноидальные мысли – уж не попал ли он в лапы к адептам секты муравьепоклонников? Может, его в жертву приносят таким неприятным способом?

Макса послали в эту экспедицию не зря – в его охотничьем отряде было несколько вольных кшаргов. От скуки он немного освоил их язык, так что худо-бедно мог понимать восточное наречие. Но зря он напрягал уши – палачи не говорили ничего интересного. Не обращая на пленника ни малейшего внимания, они занимались своими делами. Трое, расположившись под сенью дуба, апатично, без тени азарта играли в кости. Макс по обрывкам фраз понял, что играют они на интерес, а не на деньги, очевидно, этим и объяснялось отсутствие азарта. Рядом с ними, прислонившись к стволу дерева, чернобородый головорез с габаритами шкафа, со зловещим видом что-то вырезал из обрезка тростника… не исключено, что орудие пыток. Еще парочка хлопотала у котла, подвешенного над костерком. Вид у них был тоже не оптимистический, а ароматы, приносимые ветерком, доказывали, что в котле готовятся далеко не деликатесы. По другую сторону от игроков в теньке спали еще четверо – прямо на траве, лишь один не поленился вместо подушки использовать седло. Везет им – спят с храпом, и муравьи им не мешают… наверное, все собрались здесь – терзать Макса.

Судя по всему, вокруг этого скромного лагеря несут дозорную службу еще трое, именно им и попался Макс. Хотя не исключено, что их гораздо больше, просто он успел увидеть лишь троих, пока его не оглушили древком копья. Надо сказать, обращаться с копьями эти ребята умели, да и в этом жиденьком лесу у землянина шансов сбежать не было. Эх… будь это в пойменных дебрях у Фреоны… побегали бы они за охотником, ломая лошадиные ноги и путаясь в кустах. Да еще и стрелы получая. Не повезло…

Эстет, почивающий на лошадином седле, соизволил встать и, блаженно потянувшись, громоподобно выпустил газы. Этот звук заставил Макса приоткрыть глаза, покоситься в его сторону, тут же зажмуриться, спасая роговицу от муравьев. Следующие действия проснувшегося косвенно указали на его не последнюю роль в отряде. Закончив процедуру потягивания и порчи воздуха, он рыкнул: