Дмитрий Дашко - Подземка

Лило вытащила пистолет. По сравнению с «калашом» он казался игрушечным, но девушку это отнюдь не смущало.

От нервного напряжения в ушах застучала кровь, я будто оглох, перестал нормально воспринимать звуки, слышал лишь внутреннюю дрожь.

Таинственное существо кружилось где-то рядом, в нескольких шагах от лодки, то ли играя с нами, то ли не понимая, кто мы и как с нами обращаться. Скоро оно разберётся, и тогда…

Додумать я не успел. Водная поверхность впереди вздыбилась, будто взорвалась глубинная бомба. Нас окатило брызгами, мигом вымочив до нитки. Я не успел сообразить, что это такое, нажал на спусковой крючок. Очередь пробороздила воду, вскипевшую мелкими фонтанчиками. Одновременно послышался страшный рёв, не уступавший по мощи гулу взлетающего самолёта.

— Что смотришь, ещё стреляй! — завизжал Муха так, будто его живьём режут.

Голос «лодочника» слился с глухими хлопками от пээма, от которых закладывало уши. Это Лило выпустила всю обойму в неуклонно приближающееся существо.

Тут меня окончательно пробрало. Я так испугался, что подштанники разве что чудом остались сухими.

Подстреленное существо среагировало на наши действия весьма жутким образом. Оно издало тонкий, переходящий в ультразвук писк, который сводил с ума. Я оцепенел. Ужас сковал моё тело, не позволял даже пошевелиться.

Тварь закружила вокруг лодки, она была ранена, но не собиралась оставлять добычу в покое. Я наблюдал за ней, беззвучно ругаясь.

Настырная попалась сволочь. Понятия не имею, каким ветром её занесло в туннель (может с плавуном, а может, от сырости завелась), но лучше бы тут никого не было. И нас в том числе. Тем более в данное мгновение, ибо дела наши запахли керосином.

Автомат выбросил последнюю гильзу и замолк. Патроны кончились, а плавающая вокруг нас амфибия оставалась живее всех живых. Верно говорят, нет справедливости в этом мире. Нормальная тварь давно бы сдохла и камнем на дно пошла, а эта как издевается. Тьфу на тебя! Сдохни, пожалуйста, сделай милость.

Осталось единственное средство. Я обнажил длинный и острый как бритва тесак. Славная вещица, я без него и в нужник любого типа не выхожу. Он мне сердце и всё остальное греет. Встал, широко раздвинув ноги, чтобы держать равновесие. Даже запел от нервических чувств:

«И когда на море качка, и бушует ураган…»

Да что же такое!

Ш-ш-ш! Что-то зашипело. Я содрогнулся, сообразив, откуда идёт звук проколотой шины.

Етитская сила! Лодка покачнулась, стала стремительно сдуваться. Кто-то из нас её продырявил. Вот непруха!

Конечно, в угаре чего только не натворишь, но уж больно обстоятельства складывались нехорошие.

Ещё немного и мы окажемся в воде. Я плаваю немногим лучше, чем топор, а в такой запредельной холодрыге мои шансы на спасение и в мелкоскоп не рассмотришь.

Вот тут-то мне и удалось разглядеть тварь поближе. Она отдалённо походила на тюленя: такая же гладкая и лоснящаяся.

Расстояние между нами было меньше метра. Практически зона досягаемости, только руку протяни. Намерения «тюленя» без проблем читались по недружелюбной морде лица. Терять всё равно было нечего, а пропадать лучше под аккомпанемент военного оркестра, так что я подпрыгнул как сжатая пружина, ещё в полёте обхватил левой рукой водоплавающую тварь за скользкую шею, а правой засадил ей тесак так глубоко, что будь он чуточку длиннее, лезвие вышло бы с другой стороны.

«Тюленю» мои манёвры ужасно не понравились. Сначала он попытался избавиться от меня, но я вцепился так крепко, что и краном не отдерёшь. Тогда раненая бестия забилась как в конвульсиях. Пока она металась из стороны в сторону, меня раза два крепко приложило об стену. Я понадеялся, что сейчас гадина склеит ласты, но не тут-то было. Подыхать она явно не собиралась, и вопрос, кто из нас раньше предстанет перед Всевышним, до сих пор оставался открытым.

Боль её не останавливала, скорее всего, наоборот — подстёгивала. Ах, как ей хотелось избавиться от меня, как она старалась!

Началась бешеная болтанка. Туда-сюда, вверх-вниз, вправо-влево. Хуже всего приходилось, когда мы уходили под воду: гадина могла задерживать дыхание на минуту, а то и больше, в этом я ей значительно уступал, лёгкие мои едва не разрывались от недостатка кислорода. Перед глазами давно плыли разноцветные пузыри. Я действовал на автопилоте.

Теперь понятно, что чувствуют ковбои, когда укрощают необъезженного мустанга. Ощущения прямо скажем на любителя. Хотя бравые техасские парни (надеюсь, не все из них пошли на удобрения в родную землю матушку) по сравнению со мной были в более комфортных условиях. Лошади в воду не ныряют, а мой «морской конёк» проделывал этот маневр с завидной регулярностью.