Андрей Васильев - Черная весна [СИ]

Она прижалась ко мне своим горячим и гибким телом, что вполне предсказуемо привело к определенным последствиям.

— Так нельзя — возразил я ей и попробовал отстраниться — Это… Нельзя.

— Ты так верен своей асторгской красотке? — изумилась Луара — Эраст, что за глупость? К тому же мы в Силистрии. У нас чтут супружескую верность, но только после того, как брак заключен, а до твори что хочешь, лишь бы последствий не было. Нет, и в браке всякое случается, главное, чтобы эти похождения не стали достоянием общественности.

В процессе сообщения мне этих, бесспорно важных, сведений ее руки не теряли времени, а моя уверенность в собственной правоте рушилась с невероятной скоростью. Я все же живой человек.

— Да при чем тут это — я пустил в ход последний аргумент — Ты сестра моего друга.

— Хоть дочь — Луара сделала очень умелое и ловкое движение, и я оказался на ней — Ты еще про скорую свадьбу вспомни. Эраст, ты мужчина, я женщина, мы вместе, и, если ты сейчас перестанешь говорить глупости, то в ближайшее время нам будет очень хорошо. Возможно, даже не один раз.

В ее словах был смысл. Впрочем, даже если бы его не было, я все равно уже не смог бы ничего изменить. Да и не захотел. Потому что нам на самом деле было хорошо. И даже не один раз.

Ну, а если уж совсем честно — я бы даже не отказался эту ночь повторить еще раз. Вот только возможности такой у меня не было, в первую очередь потому что Луару до нашего отъезда я больше ни разу не увидел.

Она ушла утром, когда я еще спал, и в дом Борна, где я оставался вплоть до самого нашего отъезда из Силистрии, не вернулась. Да и что ей там делать? У нее много других забот.

Не увидел я больше и Унса, как видно он не отходил от своей новой хозяйки, честно выполняя взятые на себя обязательства. Жаль, я бы с радостью пожал ему руку.

Правда, небольшой подарок от него я получил. Его передал мне Борн, когда пришел провожать нас в порт. Это было небольшое письмо, внутри которого я обнаружил рецепт, написанный каллиграфическим почерком, и с подробными пояснениями рядом с каждым компонентом.

Это был рецепт дурманного порошка, которым он так умело пользовался.

Кстати — добряк Борн сделал подарки каждому из нас. Мне, Гарольду и Карлу он подарил по новому плащу с ручной вышивкой. Надо думать — дорогущему.

Девушки получили от него наручные золотые браслеты с искусно нанесенной гравировкой, изображающей сцены охоты на оленей. Насколько я понял, такие браслеты были последним пиком силистрийской моды.

Еще я получил от него корзину с медовым печеньем, тем самым, что пекли в заведениях папаши Бронтона. Я как-то упомянул, что очень хотел бы его попробовать, а Борн это запомнил.

И ведь не зря я хотел его попробовать, это печенье. Вкуснятина оказалась первостатейная, во рту оно так и таяло. Приличных размеров корзина опустела в тот же день.

А еще нам всем было очень неловко за то, что мы ничего Борну в дар поднести не смогли. Нечего было, а купить заранее не догадались. Только и оставалось, что махать с кормы корабля рукой до тех пор, пока его фигурка не исчезла из поля зрения.

Дальше же все было именно так, как и предсказывал Гарольд. Пять дней мы провели в Алессии, где выпили много вина и съели не меньшее количество мяса, сходили на две охоты, поплясали на балу, а Карл даже умудрился ввязаться в ссору с каким-то местным виконтом и проколоть ему плечо на поединке.

А чего стоило Гарольду свести к минимуму общение с дочерью графа Лотара. Она, кстати, один в один как Луара попыталась взять его штурмом, но Монброн устоял. По крайней мере так он сам утверждал.

После же путешествие стало просто скучным. Мы сначала шли морем, потом рекой, каждый вечер вставали лагерем на берегу и варили похлебку или кашу. День за днем, день за днем, почти три недели, пока наконец-то, не достигли того места, где пришло время распрощаться с корабельщиками. Кстати — того самого, где мы в свое время сошли с корабля капитана Муртаха. Ну, мы так подумали — а чего мудрить? И дорогу искать не надо. Опять же — там лошадей можно купить, проверено.

И вот, в конце мая, опять же, в точности со словами Гарольда, мы одним прекрасным утром наконец-то добрались до Вороньего замка.

— Сейчас заплачу — сообщила нам Рози, которая изрядно потрепала мне нервы в первые дни путешествия, но сменила гнев на милость в Алессии, когда увидела, как одна юная графиня строит мне глазки — Мы снова дома. Ну, если это место можно так назвать.