Виктор Глебов - Алеф [СИ]

— Да.

— Ты точно всё просчитал?

Бросаю на неё вопросительный взгляд.

— Я не хочу умирать, — с робкой улыбкой поясняет Марна.

Губы у неё чуть дрожат.

— Ты останешься со мной, — отвечаю я. — Забыла?

Когда, одетые, мы выходим на крыльцо, «Бэнтли» уже ждёт. За решёткой толкутся репортёры, и при нашем появлении они начинают поспешно вскидывать камеры.

— На аэродром, — говорю я Генриху, когда мы с Марной забираемся в салон.

Едем, маневрируя среди машин. Никакой дополнительной охраны. Если люди Стробова и следят за нами, то тайно.

— Когда это случится? — спрашивает Марна, глядя перед собой.

— Как только груз окажется на определённой высоте.

— Значит, скоро, — Марна издаёт едва заметный вздох.

— Это единственное решение. Он сам так захотел.

— Знаю.

— Вы были близки?

— Насколько могут быть близки бог и его ученик?

Я держу саквояж на коленях, чувствуя исходящую от шара мощь.

— Думаю, наша жизнь в Киберграде теперь здорово изменится, — замечает Марна, взглянув на меня. — Тебе не дадут покоя.

— Не так уж и много теперь держит меня здесь.

— Наверное, мне придётся уйти. То есть, Марне.

— Я знаю: киборги равнодушны к Киберграду.

— Мне он нравится, — Марна кладёт руку мне на запястье. — Потому что я была здесь с тобой.

Я сжимаю её пальцы.

Дальше мы едем молча, боясь разрушить возникшее между нами волшебство.

Автомобиль притормаживает у пропускного пункта. Генрих показывает пропуск, и шлагбаум поднимается. Мы едем дальше — туда, где виден силуэт самолёта.

Видно, что погрузка закончена: поблизости нет ни фургонов, ни рабочих. Возле переднего шасси прогуливается окутанный табачным дымом пилот.

Машина останавливается, и мы с Марной выходим.

— Подожди здесь, — прошу я, направляясь к трапу.

Меня встречает экспедитор, следивший за погрузкой.

— Всё в порядке? — спрашиваю я на ходу.

— Да, господин Кармин.

Мы поднимаемся в самолёт, и он провожает меня в отсек, где расставлены ящики с младенцами. Партия, которой займётся Этель. Наш первый шаг на чёрный рынок.

— Благодарю, — говорю я экспедитору. — Теперь оставьте меня ненадолго.

Он уходит, плотно прикрыв за собой дверь.

Ставлю саквояж на один из ящиков и открываю. Достаю сверкающий шар. Мне нужно, чтобы вирус проник в склянки с младенцами — тогда, как только самолёт окажется на определенной высоте, «Алеф» начнёт распространяться по Сети и вскоре настигнет Голема и его копии.

Произношу сложный код. Шар вспыхивает и начинает уменьшаться в размерах — его содержимое перетекает в ящики. Всё кончается через пару минут: в руках у меня лишь пустота. Теперь «Алеф» упакован не менее надёжно, чем несчастные малютки, которым так и не довелось стать людьми. Закрываю саквояж и выхожу из отсека.

Ныне я дарую вам жизнь. Ну, или, если теория, изложенная не так давно Марной, верна, задерживаю в смерти. В любом случае апокалипсис откладывается. Будут лишь принесены жертвы — и Голем в их числе. Похоже, он всё же станет мессией искусственных разумов. Искупление… Теперь я понимаю, что он имел в виду. Суд одного представителя вида может спасти или уничтожить миллионы особей. Я — этот один. Меня ренегат выбрал, чтобы проверить человечество на… человечность? Узнать, сохранили ли мы души? То, что нельзя скопировать и перенести в виртуальность.

Дух захватывает при мысли, что на моём месте мог оказаться кто-то другой.

— Взлетайте! — говорю я поджидающему в салоне пилоту. — Немедленно.

— Слушаюсь! — кивает он, бросаясь в кабину.

Моторы уже работают — очевидно, их запустил второй пилот, чтобы не терять время даром.

Бегом спускаюсь по трапу, и он почти сразу же отъезжает. Откуда-то доносятся звуки сирен. Кажется, они приближаются. Самолёт начинает разгоняться — огромная неуклюжая птица. Марна беспокойно оглядывается.

— Всё в порядке? — спрашивает она.

— Да, вирус скоро окажется в Сети.

— Смотри! — Марна указывает в сторону ограды.

Я вижу, как по шоссе едет вереница полицейских автомобилей: стальные жуки с выпученными глазами-фарами и покатыми спинами. Не хватает только суставчатых ног и мохнатых усиков. Хищные твари! Машины направляются к въезду в аэропорт.

— Это к нам, — отвечаю я.

Марна берёт меня за руку.

— Почему? — спрашивает она.

Я пожимаю плечами.

— Какая разница?

Убийство, промышленный шпионаж, контрабанда, создание оружия массового поражения — мало ли на мне грехов?