Андрей Лазарчук - Темный мир

– Раз, два, три, проверка. Раз, два, три, проверка… Что за х-х-холера-то?.. Работать будем? Раз, раз… ш-ш-ш-ш… а так?.. Раз-два-три-четыре-пять, вышел зайчик пострелять, вдруг охотник выбегает, зайчик целится, стреляет… Ага, так нормально. Чудо техники. Непоротый суомский гений. Меню какими ручками ваяли? Двумя левыми задними?.. Ладно, проехали. Итак, мы ведем наш репортаж из поезда Петрозаводск – Мурманск, вагон шестой, полупустой… Меня зовут Константин Никитин, сегодня двадцать восьмое июня, первый день экспедиции – ну и так далее. Буду делать такие заметки каждый день, пока что-нибудь не кончится: батарейки, память или мой железный самоконтроль. Понятно, что никому мои умственные упражнения на фиг не сдались, зато опыт. А опыт надо извлекать из всего. Не путаем с пользой – вот уж чего от большинства моих кол-л-лег никто никогда не дождется. Но вот дрозофилы – тоже звери бессмысленные и бесполезные, а сколько на них всего наоткрывали, а! Итак, тема тренировочного исследования: «Этнографические наблюдения за фольклористами и этнографами: нравы, обычаи, ритуалы, примитивные брачные обряды». Ну, сегодня рассказывать просто не о чем, пересадка… вокзал такой прикольный, со шпилем, и чисто… ну и все. Едем. Полночь, а светло…

Меня действительно зовут Костя Никитин. По крайней мере, все так считают, и даже я – бóльшую часть времени. Есть документы, фотки с самого детства и по сю пору, родители меня узнают, все вроде бы в порядке… только вот кот Буржуй не подходит – не убегает, но и не подходит, шагах в двух держится, – и в зеркале я себе не нравлюсь. Особенно когда нечаянно глазом отражение зацепишь…

Я буду писать от руки и на бумаге, хотя и это глупость, и написанное на бумаге может измениться не хуже, чем набитое на винт. Но так мне почему-то чуть-чуть спокойнее.

Записать все, что произошло, меня побуждает страх. Слишком быстро все испаряется из памяти. Может быть, через неделю или через месяц я вообще забуду эту поездку и она заместится чем-то придуманным. Например, поездкой в Монголию, не Внутреннюю, а самую настоящую, и у нас появятся смешные меховые шапки и бараньи жилетики – других сувениров и не придумывается, – много фотографий в бессмертном туристском стиле «темная морда на фоне яркого света», а в паспортах образуются самые настоящие визы. Ну не визы, а пограничные штемпели. И в универе еще много лет будут рассказывать о нежданно привалившей загранпоездке по обмену. Стоп, по обмену? Значит, наши родные угро-финны должны помнить, как к ним приезжали монгольские студенты и изучали… Так, монгольские этнографы – это даже круче, чем монгольские яхтсмены. Что меня спасает – отвратительное воображение и угрюмый здравый смысл. А то повыдумываешь, повыпендриваешься, глядишь – а все уже на самом деле так и течет…

Мне обязательно надо зафиксировать, что было на самом деле. Хотя бы то, что помню сегодня. Это уже меньше, чем я помнил вчера, но вчерашнее еще можно попытаться восстановить.

А может, я так и буду продолжать забывать, забывать – и забуду вообще все, что было со мной когда-то в жизни, а на место этого придет придуманное кем-то – и если повезет, то мной.

Уже почти никто ничего внятно про нашу поездку не помнит, вот что особенно страшно. Артур – тот совсем обнулился. Пустота. Отформатированный логический диск на винчестере. И Патрик – почти ничего. И Джор не помнит. Вернее, нет. Я расспросил как следует. Джор довольно много помнит, но как кино, которое смотрел десять лет назад и потому путает с другими фильмами. Про остальных вообще молчу, особенно про девчонок.

Так, стоп.

Маринка помнит. Ничего не говорит, потому что… но я все понимаю.

Да, в диктофонной записи небольшая ошибка. Поезд не Петрозаводск – Мурманск, а Санкт-Петербург – Мурманск. Думаю, я так ляпнул потому, что садились мы на него не в Питере, а в Петрозаводске. Хотя…

Ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным. Ни в чем.

Итак, смотр рядов и полная инвентаризация: что у нас есть в наличии? Моя собственная память, которая в голове. В ней информации больше всего, но я ей по понятным причинам не слишком доверяю. Уже упомянутый здравый смысл – им я проверяю разные свои догадки и вычисления, а еще долблю факты из разных источников на достоверность и противоречивость. Здравый смысл у меня вполне приличный и намного смышленей меня самого. Правда, он – ровно один.

Идем дальше. Диктофонные записи.