Андрей Лазарчук: Темный мир

Я стебусь, ребята, хотя при этом говорю чистую правду. Первое в цепочке событий. Взаимосвязанных притом.

Короче: Маринка усмотрела, что Артур, сидя рядом с Викой, приобнимает ее не за плечико и не за бочок, что было бы естественно, и даже не за задницу, что еще туда-сюда. И мяч, конечно, у Маринки с руки срезался и по идеальной прямой пришел Артуру прямо в нос. Говорил я, что они в волейбол играли старинным тяжелым заскорузлым кирзовым мячом со шнуровкой? Так вот, именно шнуровкой мяч и лег в цель.

Хо-хо. КМС по волейболу, если кто не знал.

А я как раз смотрел туда же, куда и Маринка, но не прямо, а через мониторчик «пентакса» и кнопочку уже держал нажатой. Не стяжая лавров папарацци, просто глазами наблюдалась некая странность в позах, а в привычных руках «мыльница» легко заменяет бинокль. Затвор сработал удивительно вовремя (ну, вы знаете эту, перемать, особенность фотомыльниц: они снимают не в тот момент, когда нажмешь кнопку, а долей секунды позже; сколько великих моментов так и остались недозапечатленными). И кадр вышел что надо (а если б специально снимал – не успел бы): отлетающий вверх мяч, валящийся назад со скамейки Артур (ноги в стороны и вверх), вцепившийся судорожно в то, что полсекунды назад нежно поглаживал… И Вика, делающая ручками вот этак и в ужасе смотрящая вниз и вбок: оторвал или не оторвал?

Хороший снимок. Динамичный. Вот он.

…Я все думаю: если бы Маринка попала сантиметром ниже и не просто рассекла Артуру кожу на переносице, а сломала бы носовой хрящ, и поехал бы с нами не он, а кто-то другой – Вася-боцман например? Изменилось бы что-нибудь? И вообще – случилось бы что-нибудь?

Хороший вопрос, правда? Я все пытаюсь на него ответить…

Ну, дальше отметили мой день варенья – узким кругом. Я почему-то до дрожи не люблю свои дни рождения. Это еще с детства у меня. Помню, меня закармливали клубникой и черешней. Клубнику и черешню я из-за этого тоже теперь не ем.

Родители посидели немного за столом и ушли – типа гуляйте, молодежь! – а скоро ушли Джор со своей метелкой (Джор, извини, если ты это читаешь, но она, ей-богу, похожа на метлу, честное слово) – оставили нас с Инкой наедине. Я ей немного попел, потом проводил домой. Потом вернулся и в одиночку надрался. Что-то пел – орал – сам себе, глядя на отражение в дверце полированного шкафа. Прощай, братан, тельняшку береги, она заменит орден и медаль. А встретимся, помянем мы своих. Как жаль тех пацанов, ну как их жаль. Порвал струны.

Мне было так тоскливо, что не передать.

Получилось так, что до Петрозаводска мы добирались порознь. Видимо, была в этом странная технологическая необходимость, подробностей я не знал и не стал вникать. Порознь – ну и пусть с ним, будет порознь. Кто-то ехал на грузовике, кто-то поездом, кто-то (угадайте с трех раз, кто именно) с Артуром на его авто. Нашей компании достался автобус. Благодаря грузовику рюкзаки не отягощали наши могучие плечи, равно как и хрупкие, в зависимости от гендерной принадлежности. Употребление многосложных слов, воспринимаемых недоразвитыми личностями как оскорбление, – одна из фишек полевой работы. Так что я, наговаривая такие штуки в диктофончик, не выпендривался, а разминался.

В автобусе нас было пятеро: мы с Джором, Аська Антикайнен, Валя и Патрик. Я проспал всю дорогу, говорили, ночью было что-то вроде маленькой аварии – не знаю, ничего не слышал. Утром мы вышли на привокзальной площади, уволоклись в зал ожидания, оккупировали дальний угол и стали ждать остальных. Времени намечалось примерно до полудня.

Почему-то жутко хотелось пить.

Джор сбегал в магазин и вернулся с пивом и рыбкой. Теперь нам стало легко. Пиво удалось. Рыбка тоже удалась. Дважды к нам подходил милиционер, прислушивался к ведомым речам, застывал, а потом вежливо просил не сорить – и уходил на цыпочках. Цивилизационное превосходство – великая штука в умелых руках. Если, конечно, противоположные руки не вооружены и не начали уже враждебные физические действия.

Потом подъехал грузовик с Рудольфычем и незнакомым мужиком. Гора наших вещей стала заметно больше.

За час до поезда появились Артур и Вика. Мы помогли выгрузить из салона машины мешки с продуктами и пару медицинских сумок. Потом Артур куда-то машину отогнал и вернулся с попуткой.

Маринка и Хайям прибыли в том самом поезде, в который нам предстояло погрузиться… Кстати, Маринка до сих пор твердо уверена, что в поезде вместе с ней ехал не только Хайям, но и Рудольфыч, и кто-то из девчонок, и с Рудиком она в тамбуре для курящих вела контрпродуктивную дискуссию о Силах Зла и Силах Добра, а также прочей мистике, не поддающейся проверке. По словам Маринки, Рудик в Силах Зла ни черта не смыслит, что неудивительно. Удивительно другое: Маринка убеждена, что их дискуссия имела место до того, как наша компания снова собралась вместе. В то самое время, когда Рудик ехал с грузовиком. Я же предпочитаю думать, что хотя бы в этом эпизоде имеет место легкая аберрация памяти, и Маринка с Рудиком просто вышли перекурить в одно и то же время, а я этого не заметил. Я этого правда не заметил. Имею право: нам было весело.