Андрей Лазарчук - Темный мир

А выбирались мы из двери, выходящей в пустой угол этого куба, слева от «утеса». Тут, видимо, тоже что-то хотели поставить, но не успели, поэтому просто валялся строительный мусор.

– …верис-тонкре-талоссаан!

Слова отгремели, и настало молчание. Хотя нет, не совсем молчание: легкий шорох, все нарастающий и нарастающий – как будто волна откатывается и откатывается по гальке, чтобы сейчас вернуться, но нет – продолжает откатываться… откатываться… откатываться невыносимо долго…

Вернулась.

Мир дрогнул. Что-то посыпалось сверху, молотя по переплетенной арматуре. Низкий рык пришел снизу, буквально подбросив нас всех. Я видел, как из щита ударил в зеркало багровый ветвящийся луч света, или сноп огня, или такая темная молния, и зеркало распалось на куски, которые засверкали в воздухе, сгорая, как искры фейерверка.

Какое-то время Волков стоял в растерянности. Точнее сказать, он стоял так же, как стоял, но я ощущал его растерянность. Ведьмы все-таки сделали то, чего он не просчитал.

А потом он наконец ощутил меня.

Часовых на вышках, озабоченных пока что лишь фактом отключения сигнализации, но еще не успевших понять, что к тому есть не только технические причины, лучницы Марины сняли стрелами – обязательно по две в каждого, волки живучи. Дорога к «железному дому» была открыта, но Марина из осторожности послала вперед только двух разведчиц на край здания. Но за миг до того, как они коснулись крыши, мощнейший удар потряс основание мира, и огромное зеркало, собиравшее в единый пучок всю силу Всесхождения и посылающее ее вниз, на сейд и на все, что около него, вдруг вспучилось, вспыхнуло целиком и рассыпалось облаком тускнеющего пепла…

– Обломайся, гад! – скрипнула зубами Маринка и обернулась к своим: – Вперед, девочки!

План Шарпа был прост: запереть охранников в вагончике и тем самым вывести их из игры надолго и бескровно. Потом он найдет способ выпустить их обратно в тайгу…

Однако получилось совсем плохо. Что-то долбануло внутри «дворца» (так Шарп про себя называл бетонную коробку с проклятым метеоритом в середине) – долбануло не по-людски, но и он со своими мизерными способностями к магии и прочим штучкам почувствовал удар и жар, а волков его просто вздернуло мгновенно, это для них был какой-то супердопинг или боевой амфетамин (кто пользовался, тот знает) – и для ведьм, похоже, это тоже оказалось каким-то толчком, потому что рванули они до того, как он подал второй сигнал, что путь свободен…

И путь оказался не свободен.

Двое с пулеметом бежали впереди, еще двое волокли ящики с лентами – по четыре коробки, то есть по тысяче патронов в каждом, – и двое последних просто тащились налегке, это были новенькие и еще тупые. Но как пулеметчики мгновенно развернули огневую точку! Как второй номер встал под сошки, а первый каким-то одним непрерывным движением передернул, прицелился, взял упреждение… Гордость можно было испытывать за таких бойцов, и Шарп какие-то доли секунды испытывал гордость, пока рука его сама искала гранату, выдергивала чеку и…

Три стремительные тени, пересекающие видимый клин небосвода, вмиг превратились в тряпье и тушки, падающие по баллистической кривой, и лишь тогда граната полетела, вернее, покатилась, потому что было совсем близко. Непрерывная очередь продолжала грохотать, но уже в белый свет, потому что первому номеру стрела пришла точно в лоб, и предсмертная судорога свела все мышцы, – и тащивший запасной боекомплект боец оттолкнул убитого и перехватил пулемет сам, и вот в этот момент граната взорвалась. В лиловой вспышке Шарп увидел нижнюю половину туловища, да еще откуда-то взявшийся волчий силуэт, а потом не видел больше ничего – своей же гранаты осколки ударили в лицо, и лица у него не стало…

(На мой взгляд, такая вот радикальная переориентация Шарпа, его измена и переход на сторону исконного врага, причем очень слабо мотивированный – ну, не верю я во внезапную всесокрушающую влюбленность, что-то здесь не то… Так вот, я думаю, что переход этот Волков сам спланировал загодя, чтобы побудить хельви напасть на него, Волкова, в момент его, Волкова, наивысшей уязвимости, заманить отряд поглубже – и вот тут-то все встало бы на свои места, и Шарп оказался бы в том строю, в котором был изначально, и сказал бы свое веское слово как человек, на которого боевая магия действует слабо… но граната разорвалась слишком близко, и эта фигура оказалась снята с доски. Мне так кажется. Может быть, я ошибаюсь. Но просто все другие варианты мотивировок мне кажутся куда как более притянутыми за уши, а что Маринке, как она думает, удалось вылечить его покалеченную душу… нет, я не верю.)