Даниил Аксенов - Апокалипсис - р. от о.л.

- Так мягко же, - возразил Виталий Петрович с невинным видом.

Я досчитала до трех, чтобы успокоиться. Похоже, что толстый рыцарь сильно невзлюбил моего нового поклонника.

- Пожалуйста, возьми за плечи, - я демонстративно подняла гитару, чтобы показать, что тоже тружусь.

Виталий Петрович с еще более тяжелым вздохом подхватил музыканта за плечи и потащил в дом. Я решила, что если длинноволосому не станет лучше, то отвезем его в больницу. И плевать на конспирацию!

Однако стоило поместить Романа на диван и приложить мороженую курицу к огромной шишке на лбу, как он открыл глаза.

- Где я? - спросил атлет слабым голосом. - Что со мной?

Я сидела рядом, мягко придерживая его голову.

- Ты у меня в гостях, успокойся, - мой голос был даже ласков. - Все в порядке.

- Ох... Это ты?

- Я. Ты как себя чувствуешь?

- Н-не знаю... все кружится. Это твоя рука у меня на лбу? Как приятно! Какая прохладная!

- Это курица.

- Что?

- Курица, говорю.

Лицо атлета вмиг стало печальным. На нем явственно читались сомнения в собственном психическом здоровье. Роман снова закрыл глаза.

- На твоем лбу курица из морозилки, чтобы шишка спала, - поспешила пояснить я, чтобы мой гость не отчаивался.

- Да что ты с ним возишься? - вспылил Виталий Петрович, вскакивая с кресла. - Он уже здоров! Симулянт! Пусть встает и уматывает!

Судя по покрасневшим щекам толстого рыцаря и пылающему взору, он явно ревновал.

- У него, наверное, сотрясение мозга, - ответила я. - А при этом нужно лежать. Пусть лежит! Я с ним посижу.

- Я сам с ним посижу, - прошипел Виталий Петрович сквозь зубы. - Сделаю все в лучшем виде! Только ты к нему не прикасайся. Зачем гладишь его волосы?!

- Ну, они длинные, красивые, - сказала я. - К тому же он написал для меня музыку.

- Какую музыку? - злобно прищурился толстый рыцарь. - Эту какофонию?

- Это была сюита, - тихо прошептал атлет.

- Ху..., - Виталий Петрович осекся. - Я тоже такую могу написать!

- Пиши, - предложила я, глядя в глаза моего поклонника. - Я это оценю.

Толстый рыцарь тихо выругался и в припадке бешенства выскочил за дверь. Мне еще не приходилось видеть его в таком состоянии. Надо же, как меняет мужчин присутствие другого мужчины!

- Тебе лучше? - я участливо наклонилась к музыканту. - Голова перестала кружиться?

- Лучше, спасибо, - его губы едва двигались, но темно-зеленые глаза распахнулись и уставились на меня. - Так хорошо лежать... когда ты рядом.

- Я побуду еще тут, не волнуйся, - его волосы были действительно очень хороши на ощупь.

- Мне можно остаться с тобой? - он попытался приподняться, но, сжав зубы, тут же рухнул обратно.

- Оставайся, - сказала я. Хотела еще добавить 'пока не сможешь идти', но не успела. Резкий удар пронзил мою грудь, словно кто-то воткнул в меня длинную и холодную рапиру. Роман тоже вздрогнул, его зрачки сузились, словно увидели что-то ужасное. Но ничего ужасного в комнате не было... кроме меня, конечно. Наверное, мне не стоило гладить его голову в этот момент. А может быть не стоило с ним сидеть и даже знакомиться. Ведь между нами протянулась нить! Волею случая я обрела еще одного слугу... или рыцаря? Ирония судьбы: мой ковен разрастался даже помимо моего желания.

Роман остался с нами, хотя я слегка опасалась за его здоровье и даже жизнь. Виталий Петрович так на него смотрел, что, казалось, стоит мне отвернуться, как толстый рыцарь постарается задушить музыканта, а потом заявить, что тот просто умер от вчерашнего удара по голове. Я, как всякая девушка, мечтала о соперничестве между мужчинами за свою персону, но никогда не думала, что это окажется столь обременительным.

Роман понимал, что ему угрожает опасность, но покидать дом не желал. Он оказался храбрецом, этот атлет. Свои новые способности принял стоически и даже поверил объяснениям. Хотя что ему оставалось делать? Он стал связанным со мной, со всеми нами. Я могла бы его отпустить, но Роман сам воспротивился этому, а Виталий Петрович просто сказал: 'Конечно, отпусти его, Анечка. Я провожу его до дома... прослежу, чтобы все было в порядке. Буду для него как врач. Стану к нему относиться, как добрый доктор Айболит'. Я подумала, что Виталий Петрович точно решил прикончить нежелательного свидетеля и оставила все как есть. Пусть у меня будут двое. В конце концов есть же многодетные матери, которые справляются со своими сорванцами? Справлюсь и я. Мои заблуждения можно было извинить только молодостью.

Мы поставили мотоцикл в гараж. Все-таки красивая машина. Может быть потом как-нибудь прокачусь на ней с Романом. Я неосторожно высказала вслух это пожелание и Виталий Петрович недобро зыркнул в сторону нашего музыканта.