Дмитрий Воронин - Скайгард

И все пошло прахом. Военный корабль, непонятно почему оказавшийся в системе, в первый момент не вызвал опасений — слишком далеко находился он от места аварии. Но эта тварь (узнав фамилию капитана штурмовика, Переш лишь скрипнул зубами от злости) рискнула провести внутрисистемную пульсацию… Переш не был таким уж знатоком Устава Флота, но и он сумел бы найти в нем пару пунктов, косвенно запрещающих подобные выходки.

Все сорвалось. Почти — взрыв двигателя, подготовленный специалистами «Нарвала», должен был уничтожить все улики. В конце концов, из сложившейся ситуации еще можно было выйти с минимальными потерями покинуть систему, поработать над другим способом легализации на Сибириаде.

Если бы не этот кретин.

— Господин Переш! Господин Переш! Эти… эти… они переписали данные с бортнавигатора! Там… там была копия…

В голове капитана в одно мгновение промелькнули все последствия той безграничной глупости, которую допустил этот жадный ублюдок. Значит, он все же сохранил в памяти бортнавигатора сведения о находке. Сведения, которые теперь неизбежно станут достоянием общественности — если запись попадет на планету. Стоит информации всплыть — и на этом все. Федерация тут же наложит лапу на добычу ценнейшего сырья, а он, Переш, останется не у дел.

— Стало быть, господин Переш… уж не господин ли Лайон Переш, более известный в определенных кругах как капитан Хук?

— Приятно осознавать, что ты известен даже рядовому офицеру Флота, — буркнул Хук, с ненавистью вглядываясь в чуть заметную на обзорном экране точку. — Башер, боевая тревога. Всем стрелкам занять свои посты, пусковые установки — доложить о готовности.

Итак, надо менять планы, менять на ходу, не имея и нескольких минут на подготовку. Единственно верным казался путь вообще не допустить, чтобы сведения, столь неосмотрительно сохраненные Адаричем, достались кому бы то ни было. А это значит — уничтожить к чертовой матери этот штурмовик, разнести его на молекулы вместе с «черным ящиком». На Сибириаде базируется всего лишь три звена легких истребителей, сюда они доберутся не скоро, так что несколько часов у «Нарвала» есть. Сменив имя и идентификационный код, корабль ни на йоту не утратил своей огневой мощи — Переш был уверен, что штурмовик не сможет оказать достойного сопротивления. Правда, в прошлый раз эта стерва сумела продержаться достаточно долго — к ней успела подойти помощь. Сейчас это не повторится.

Он включил передатчик:

— Именно так, леди. Имею честь представиться, капитан Лайон Переш. Как ни банально это звучит, вы влезли не в свое дело, и я вынужден принять меры. Не могу сказать, что сожалею…

Ему хотелось сказать нечто иное. Может быть, немного пафосное — например, что люди, случайно или намеренно перешедшие дорогу капитану Хуку, как правило, живут недолго и умирают болезненно. Но не стал. Вместо этого коротко кивнул помощнику — и «Нарвал» содрогнулся, выпустив из своих пусковых установок серию из шести ракет по далекой цели. Из них четыре — ЭМ-подавители. Менее всего Хук сейчас желал, чтобы штурмовик сумел покинуть поле боя. Капитан Шелест, или теперь, видимо, лейтенант-коммандер Шелест не лишена отваги, но она также и не круглая дура. Вполне может сообразить, что атака спровоцирована в первую очередь упоминанием о записях с погибшей яхты. И ей хватит ума понять, что спасение этих записей важнее гордости или иных, в изобилии придуманных человечеством чувств.

На пульте загорелись индикаторы, свидетельствующие о том, что пусковые установки перезаряжены.

— Пуск! И готовьтесь к отражению ответной атаки. Маршевый — торможение 90 % мощности. Идем на сближение. Стрелкам — огонь по готовности, без приказа. Приготовиться к выбросу водяного щита.

Снова толчок, снова шесть ракет унеслись к цели. Боекомплект «Нарвала» был достаточно велик, чтобы дать еще десяток залпов, хотя ММТ существенно уступал штурмовику класса «Мантикора» как по емкости ракетных бункеров, так и по совокупной мощности залпа. Другое дело, что одиночный корабль, явно находящийся не на боевом патрулировании, вряд ли загружен полностью. Скорее всего, боекомплект «Мантикоры» стандартный для мирного времени — 36 ракет. Немало, но вполне преодолимо.

— Ракеты, пуск! Водяной щит, пуск!

Еще один залп, третий. Через несколько секунд сработают ЭМ-подавители первой волны, и Шелест потеряет шанс спасти и свою шкуру, и нечто гораздо более ценное — запись в «черном ящике» штурмовика. Забавно, что она не знает, насколько ценна эта запись. И не догадывается — ей попросту не хватит фантазии.