Михаил Бычков - Подземка

Нас провели в комнату, достаточно большую, в отличие от каморки на блокпосте, и богато обставленную. За массивным письменным столом, изготовленным лет сто назад, сидел такой же массивный человек с бульдожьей челюстью и мощным торсом, обтянутым армейской камуфляжной тканью. Он что-то увлеченно писал и не сразу обратил на нас внимание. Я тихо покашлял в кулак, здоровяк поднял голову:

– Вижу, вы уже прибыли. – Он явно был осведомлен о нашем присутствии на станции. – Проходите, присаживайтесь.

Мы уселись на большой кожаный диван, предложенный хозяином. Кажется, тут все было большим.

– Позвольте представиться – меня зовут Сергей Владимирович Полежаев. Я, так сказать, руковожу этим предприятием.

– Предприятием по изъятию, – усмехнулся я в рифму.

– Простите, что вы сказали? – вежливо переспросил он.

Я заметил, что его тон и манера разговаривать идут вразрез с внешне внушительным видом.

– Да так… Мысли вслух. Не обращайте внимания.

– Хорошо, – потер он руки. – Раз уж случай привел вас в мои владения, предлагаю отобедать! Не возражаете?

Мы энергично закивали. И я, и Лило зверски проголодались.

– Превосходно! – хлопнул ладонью по столу Сергей Владимирович.

Пока Полежаев распоряжался насчет еды, девушка наклонилась ко мне и сказала:

– Надеюсь, здесь нас не отравят.

– Смеешься? Какой смысл? Не забывай, что нас ждут на Центральной, – напомнил я. – Не похож он на человека, который попрет против Генерала. Скорее наоборот. И оружие у нас не отобрали.

– Этого я и опасаюсь. Не нравится мне тут.

– А я голодный, и поэтому мне тут нравится все, – парировал я.

– Вечно вы, мужики, только о жратве думаете, – разозлилась девушка.

– Почему только о жратве? – удивился я.

– Ну да, – усмехнулась Лило. – Как же я могла забыть?! Еще о бабах! Я права, да?

Я печально вздохнул. Вот он, классический пример непонимания двух полов. Не спорю, еда и женщины занимают много места в голове мужчины, но человек, сосредоточившийся только на этих вещах, никогда не получит серьезного признания в мужском обществе. Обидно, если Лило уподобляет сейчас меня Толику. На самом деле между нами огромная, видимая даже невооруженным глазом дистанция.

За это время накрыли на стол. Некоторые блюда я видел впервые. «На халяву и уксус сладкий» – всплыла в голове забытая поговорка. Если уж суждено сегодня умереть, то хотя бы сытым.

В заключение обеда нас напоили настоящим растворимым кофе. В последнее время он стал редкостью, но здесь, на пункте сбора налогов, перебоев с ним явно не было. Иначе зачем Полежаеву тратить на таких, как мы, дорогой напиток?

– Ну вот, – произнес Сергей Владимирович, взглянув на часы, висевшие на стене. – Еще осталось время на разговоры.

– Когда мы снова отправимся на Центральную? – задала вопрос Лило.

– Скоро. Очень скоро, – поспешил успокоить он. – Ремонтная бригада уже заканчивает работу. По завершении обещали позвонить. – Полежаев помолчал немного, затем спросил как бы между прочим: – Вы ведь на станцию по очень важному делу направляетесь?

Ох, не нравились мне в последнее время эти вопросы, и я уже хотел было возразить, но в этот момент зазвенел телефон на рабочем столе. Сергей Владимирович поднес трубку к уху, выслушал короткий доклад, затем положил ее обратно на рычаг.

– Вот и все, – улыбнулся он. – Дорога свободна, можете продолжать путь. Приятно было познакомиться!

– Спасибо за гостеприимство, – поблагодарил я.

– Нормальный дядечка, – шепнула мне на ухо Лило, после того как мы покинули его кабинет.

– Симпатичный-то он симпатичный, – согласился я, – вот только несколько любопытен, на мой взгляд.

– Можно подумать, ты не такой, – хмыкнула девушка.

Мне пришлось согласиться. Выразилось это в легком кивке.

Мы вернулись на перегон, где на путях дожидалась заведенная дрезина.

– Долго же вас не было, – заметил один из охранявших ее парней. – Мы волноваться начали. Вдруг что случилось?

– Да все нормально, просто начальство тут очень въедливое, – пояснил Семеныч, умолчав об обеде. Зачем мужикам душу травить? – Поехали!

Тронулись в путь. Колеса дрезины размеренно стучали на стыках. Семеныч и Лило начали дремать, меня же не оставляло отвратительное ощущение, что я вляпался во что-то липкое, словно паутина, раскинутая неизвестным существом. Темнота туннеля теперь не казалось такой привычной, как раньше.

Какое-то время размеренно катились по рельсам, не останавливаясь и не сбавляя ход. Мотор размеренно шумел, поглощая километры, и я почти уверовал в благополучный исход нашего путешествия, когда дрезина вдруг начала замедляться.