Михаил Бычков - Подземка

Я же, оттого что напарница уже несколько раз назвала меня Сашей, сомлел и дальнейшие объяснения уже не слышал, а зря.

Закончилось дело тем, чем должно было закончиться. Нас сунули в изолятор, разделенный символической перегородкой на женскую и мужскую половины. Не помогло даже неоднократное упоминание всуе Генерала.

– Я ему потом позвоню. Если время будет, – отмахнулся майор. – Вы в холодке посидите, а мы пока думать будем, как с вами поступить.

– Не уверен, что Генералу это понравится, – заметил я. – Вы нарушаете его приказ. Это произвол. Неприятностей не боитесь?

– Генерал далеко, мы близко, – захохотал майор. – Как решим, так и будет.

– Не хотите Генерала беспокоить? Понятно. Все же я бы на вашем месте звякнул хотя бы на Двадцатку. Меня пробьете и спутницу мою. Вам же спокойней будет.

– Время нынче вечернее. Пускай твои начальнички отоспятся. Да и вы тут покемарьте. Под замком оно куда надежней, – подвел итоги местный глава и удалился.

Караульная служба была здесь налажена из рук вон плохо. Непорядок. Не было даже часового возле изолятора. Приходи кто хочет, делай что в голову влезет. Это, правда, только с той стороны. Внутри изолятор напоминал каменный мешок, выбраться из которого не два пальца об асфальт.

Но все равно не представляю, как этому Ашоту удалось отбиться от урок с соседней станции. По логике вещей, они в два счета установили бы тут свои порядки. Мразь что ржавчина – если началась, уже не остановишь.

О тех, кто содержится в изоляторе, проявляли заботу: имелись и койка, и жестяное ведро в качестве удобств, правда, пользоваться последним я долго не мог. Мешало присутствие девушки. Как я уже упоминал ранее, перегородка между нами была чисто символической, ткни пальцем – развалится. Совершать вполне интимные вещи в ее фактическом присутствии мне не хотелось. Пришлось терпеть, а это занятие не из приятных.

Догадавших о моих муках, девушка посоветовала:

– Перестань издеваться над собой, Саша. Поверь мне, я ничего нового для себя не открою. Ты, впрочем, тоже. Что естественно, то не безобразно.

– Хорошо, – кивнул я и добавил голосом Птицы Говоруна: – Держаться нету больше сил. Только ты закрой глаза, пожалуйста, а еще лучше отвернись.

– Чего стесняешься? Тут и без того темно, – хихикнула девушка.

– Тем не менее сделай так, как тебя просят. Откуда я знаю, может, ты в темноте видишь как кошка.

– Сдалось тебе мое зрение, – обиделась она.

– Пожалуйста! – попросил я. – Это волшебное слово. Оно обязано на тебя подействовать.

– Я не верю в магию.

– Делай что хочешь, только отвернись.

– Ну ладно. Хочешь, я еще и уши закрою?

– Само собой.

Я ускоренно удовлетворял физиологические потребности. Преодолеть натянутость позволял начавшийся между нами разговор.

Вот и все. Я застегнул молнию на брюках, с наслаждением произнес сакральное:

– Кузьмич, ссука!

– Какой Кузьмич? – не поняла Лило, но я отмахнулся:

– Не забивай себе голову. Лучше расскажи мне, кто ты есть на самом деле.

– А тебе это интересно? – грустно спросила девушка.

Жаль, мне не видно ее глаз, иногда они могут рассказать намного больше, чем хотелось бы их обладателю.

– Очень интересно, – подтвердил я. – Посуди сама: мы живем под землей, выбираемся наверх раз в две недели, в темпе хватаем, что под руки попадется, и назад, в катакомбы. Одна половина – доходяги, другая – помогает этим доходягам выжить. Каждый приписан к какой-либо из станций, таскает с собой документы, жрет казенное довольствие, глотает витамины и прочую медицинскую мерзопакость. Морды у нас бледные как поганки, без очков на поверхности всем труба. Всякая расплодившаяся тварь норовит надрать нам задницу, зачастую небезуспешно. И тут появляешься ты, личико у тебя холеное, сразу видно, загорелое. Тело как у манекенщицы. Лепота, одним словом. У мужиков слюнки при виде тебя текут, как у собаки Павлова, и неудивительно: посмотри на наших женщин. Они не такие, в подметки тебе не годятся, даже те, которые сидят в заведениях с красным фонарем, а им по долгу службы положено хоть какой-то марафет наводить. Есть еще пара моментиков: стреляешь круче снайпера, тачку водишь лучше Шумахера, дерешься словно Брюс Ли. А сколько твоих талантов еще скрыто от моих глаз? Документов у тебя нет, имени своего не называешь, к какой станции приписана, не говоришь. Сплошные загадки. Узнав о твоем появлении, Генерал срочно требует, чтобы мы доставили тебя к нему.