Александр Грог - Время Уродов

Да, - отметил про себя Восьмой, - крови у лестницы натекло много - неудобно Лекарю.

Лекарь, балансируя на чьем-то теле, достал пузырек и поочередно стал опускать в него щепки.

- Ты чего там?

- А те, что наверху, ожили и ногами топают.

- Не должны! - уверенно заявил Ник, и нож сам собой скользнул в ладонь. Восьмой, наконец, разглядел - плоть подала, выдавила.

- Топают-топают! - подтвердил Лекарь. - И с каждым разом все больше их. Один из недоростков рожу сунул, но я не успел - шустрый.

- Откуда взялись? - удивился Восьмой. - Ведь перекрыто все!

Переглянулись с Ником. Тот посерьезнел.

- Раз они вошли, значит, и мы выйдем, - сказал Мастер.

- Сначала глянем - кто такие, потом на прорыв пойдем, - согласился Ник. - Сквозь. Всех зачищать некогда, время потеряем, внизу сообразят...

- Не каждая печень спицу в себе переварит, - на всякий случай предупредил Лекарь.

- Что?

- Та рожа до меня дотянуться пыталась. Очень шустрый...

Остальное Восьмой, как потом не напрягался, помнил плохо. Должно быть, сработала в организме какая-то защита от всего от этого. Перегрузился. Хотя в Желтых провинциях бывало и позабойнее, но отвык, разрыхлел от городской сытой и спокойной жизни.

...Помнил, что пришлые - вроде бы группировка из отмороженных чердачных - рассыпались по номерам. Иногда закаленные спицы били сквозь двери, как жало, и едва не доставали. Ник, когда в последний раз отстроился, похоже, пожадничал с планировкой - коридор был узковат. Восьмой не стрелял сквозь двери. Он не любил так, вслепую. Было темновато и еще очень мешали те, кто валялся в проходе, приходилось идти прямо по телам. Ник шел первым, равномерно раскачиваясь, как маятник, вправо влево, чтобы открыть обзор Восьмому. Стрелок, как и когда-то во времена службы - ох и быстро вспомнились те навыки! - всаживал заряд в каждое тело на полу. В одном месте Ник качнулся, уперся рукой в дверь и упал во внутрь. Женщина с узлом вскрикнула. Похоже, что там тоже растерялись, и Восьмой с Лидером расстреляли все живое. Ник дождался, пока они не закончат, потом встал с пола, отмахнулся и сам выдернул спицу из плеча.

Буркнул:

- Попомнят они у меня!

Слухач не стеснялась палить сквозь двери, более того, делала это с удовольствием

Лунатик балансировал легко, перепрыгивал с тела на тело. Столь же грациозно, даже улыбаясь, излишне высоко задрав юбки, и подбородок, прошла по коридору Хамелеон. Желудок, придерживая двумя руками брюхо, шел не разбирая, смотрел только в пол, и Лекарь, пристроившись сзади, подталкивал, направлял. Злой Мастер шел последним, машинки в переднике, штуцер за спиной, а в руках пучок деревянных тонких щепок Лекаря. Спицы перехватывал, обламывал мимолетным движением, словно они были и не стальные, а некие соломинки, и, задержавшись на секунду, в освободившееся отверстие вбивал, выстреливал свою щепку - судя по вскрикам - весьма-весьма обидно.

Прошли как сквозь масло. Без потерь.

Большой Ник, как пролом увидел, челюсть затряслась от обиды.

- Это что же?

Отверстие было в монолитной, древней стене, гордости Ника, той, к которой он пристраивал бар. Вечной стене.

- Это сколько же они ее скребли? С зимы, похоже... Значит, гробануть решили барчик! - заорал он, оборачиваясь. - Большого Ника гробануть!

Видно, что расстроился очень.

- Передумал я! - объявил вдруг Ник. - Не оторваться нам, пока всех этих уродов не зачистим... Да гори оно все пропадом! - взревел он.

КОЛОДЦЫ ВЫРАБОТКИ

Восьмой окончательно очухался только под землей, узнал древние ямы. Где-то за стеной прошелестела подземка, раскачав фонарь и обсыпав всех прелой трухой. Было душно и влажно. Остались позади переходы по каким-то соединенным между собой подвалам, какие-то скользкие опоры, которых ни в коем случае (как предупредил Ник) нельзя было касаться... Восьмой устал как никогда. Будто три смены подряд на Свалке отбарабанил.

Вспоминать, что сотворили в Баре Большого Ника, не хотелось. Не самое важное состоялось внутри, там, если сравнивать, семечки были, мелочевка, а вот когда отходили, да след свой путали... Подумал, что наверняка войдет в историю города, как Большое Мочилово у Ника. Не думал, что Длинный может быть настолько неутомимым и злым. Все-таки собственность людей меняет.

Сидел и подозрительно косился на многочисленные дыры. Вздрагивал, когда оттуда что-то заглядывало. Постепенно привык и уже не так шарахался. Все-таки самого большого страха натерпелся, когда сюда шли. Не было у него доверия к таким дырам, а там попадались вовсе неприличные, прямо-таки неправдоподобно огромные для этих... что, по идее, не должны быть толщиной с ляжку взрослого человека.