Ильяс Найманов - Освобождение бессмертия

Сидящий за экранами монитора дежурный, вместе со своим напарником, лениво откинувшись в кресле наблюдал за пустыми камерами, в которые наблюдался только желтоватый из-за света прожекторов туман. Частицы тумана лениво шевелились движением воздуха иногда летя вниз, иногда подхваченные легким ветерком поднимались, заворачивая спирали и снова опадали вниз. Взгляд солдата не отображал ничего, он с тем же успехом мог смотреть в стену. Это был профессиональный взгляд дежурного, сотни часов смотрящего в одни и те же мониторы, но никогда ничего не наблюдавшего в них.

— Саня? — окликнул он напарника, который увлеченно ковырялся в носу, отсутствующим взглядом глядя в стол перед собой.

— Чё? — отозвался тот, не прерывая занятия.

— Я схожу отолью…

— Не положено, — разглядывая козюлю при свете настольной лампы ответил Саня.

— Да иди ты… не положено ему.

С этими словами солдат отодвинул стул, встал и пошел в уборную, боязливо выглянув в коридор, опасаясь увидеть безжалостного сержанта по прозвищу Гоблин, или старшего лейтенанта Выдру, по той причине что отодрать и выдрать он может кого угодно, даже Гоблина, если вверенные ему солдаты нарушают дисциплину или вообще хоть что-то, что может и не относиться к дисциплине. На счастье солдатика никого в освещенном коридоре блокпоста с несколькими комнатами классов и кабинетами не было и он поскрипывая сапогами двинулся в туалет. Сделав свое дело он воровато озираясь пошел обратно в дежурку, где должен был дожидаться Санька, но войдя в комнату он увидел сидящего «по стойке смирно» в своем стуле Санька и развалившегося в его кресле сержанта Гоблина, чья лысая большая голова со шрамами от табуретов и дурацкая, зловещая широкая улыбка говорили о нескольких нарядах с натиранием очка в сортирах в лучшем случае.

— Ты что, рядовой Тушин, покинул пост? — спросил он перестав улыбаться.

— Виноват, товарищ сержант. Живот прихватило что-то… — опустив голову соврал Тушин, пытаясь всем своим видом показать глубину раскаяния, страх и понимание собственной ошибки. Впрочем страх разыгрывать не пришлось, потому что страх перед Гоблином испытывал всякий прошедший учебку солдат.

— Ты что, питаешься тут значит что-то отдельно от коллектива? — прищурился сержант.

— Никак нет, — вытянулся солдат, недоумевая почему Гоблин сделал такой вывод.

— Так а что же тебя на сортир несет, а других никого не несет а? — повышая голос спросил он. — Никак жрешь чего, не по уставу? А? Сознавайся.

— Никак нет, — чистосердечно признался рядовой Тушин.

— Так значит, это повара плохо готовят? — озлобился Гоблин, зная как завернуть разговор. Поворачивая разговор таким образом, он мог довести проступок солдата до шикарных нарядом вне очереди или до гауптвахты по усмотрению.

— Никак…

— Так значит, ты самовольно ушел, оставив своего товарища на посту? И далеко ты собирался? За водкой?

— Никак нет, — смиренно отвечал Тушин, проклиная себя за то что дернулся в туалет.

— Или ты считаешь что твой товарищ должен нести службу и за себя, и за тебя? То есть ты игнорируешь служебные обязанности? Дисциплину и порядок несения службы нашего поста? — рядовой молчал, понимая что его «никак нет» не влияют на вынесенный сержантом вердикт. Гоблин открыл было рот чтобы сказать еще что-то страшное, но тут ёрзающий на своем месте Санек осторожно подал голос.

— Товарищ сержант, разрешите обратиться, — робко сказал он, глядя на монитор, и ряд замигавших красных лампочек. Гоблин обернулся на него, сверкнув взглядом. — Тут люди какие-то идут.

— Где?! — выдохнул Гоблин мгновенно развернувшись на стуле и вперившись в засвеченные туманом световые столбы отображенные на экранах.

На экране виднелись силуэты людей уже проходящих световое пятно прожектора и подходящих к забору, до которого оставалось с десяток метров. Сержант отвалил челюсть и через секунду сорвал защитную прозрачную крышку на большой блестящей красной кнопке и с силой ударил по ней, с открытым ртом наблюдая как неизвестные, безоружные люди двигаются прямо под камеры наблюдения. В то же мгновенье затрещал звонок тревоги, коротко и агрессивно заухала сирена поднимая на ноги солдат, офицеров и передавая сообщения по цепи о чрезвычайной ситуации. Тот час в дежурке зазвонил телефон.

— Майор Князев, что у вас случилось?

— Сержант Нечаев. Чрезвычайная ситуация, неизвестные на минном поле, — вытаращив глаза, глядя уже в пустые экраны ответил Гоблин.