Ольга Громыко: Космобиолухи

Дорогой читатель, не ищи в этой книге научной фантастики! В отношении физики, астрономии и бравых космодесантников это чистой воды пародия. В отношении микробиологов — суровая правда жизни…

— Купил бы ты, Стасик, корабль, — сказал Вениамин Игнатьевич, помешивая ложечкой в чашке с чаем — черным, крепким, душистым.

Станислав Федотович подавился лимонной долькой (кидать ее в кипяток он почитал кощунством — все витамины гибнут и вкус чая напрочь забивается). От брызнувшего в горло кислого сока аж слезы на глазах выступили.

— Венька, да ты знаешь, сколько он стоит?!

— Смотря какой, — рассудительно заметил Вениамин. — На круизную яхту, понятное дело, не хватит. А вот на транспортник списанный, года эдак тридцатого-сорокового, — запросто. У тебя ведь остались друзья на военных базах?

— Зачем мне эта гора ржавчины?!

— Сделаешь рейс-другой — отполируешь. Потом движок заменишь. Добавочные сопла поставишь. Лет через десять, глядишь, и до яхты дело дойдет. А главное, — Вениамин неодобрительно окинул взглядом холостяцкую квартиру с обширными месторождениями грязных тарелок и кружек, — занятие у тебя появится получше, чем целый день перед компьютером сидеть да голубей по паркам прикармливать. Тебе ж всего сорок семь, мужчина в самом расцвете сил!

— И пенсии, — съязвил друг детства.

— Ну, голубчик, ты же сам вечно шутил, что специально такую профессию выбрал, чтобы уже в сорок на покой уйти, — рассмеялся Вениамин. Он был ровесником «Стасика», но докторов отпускали на пенсию только в пятьдесят пять. Впрочем, этот и в шестьдесят вряд ли уйдет — фанатично влюбленный в свою работу терапевт-диагност, на которого молилась вся третья больница. Консультироваться к «самому Бобкову» прилетали даже с других планет.

— Так ведь не зря правительство нам такой срок установило, — вздохнул отставной космодесантник. — Сорок семь, а чувствую себя на все семьдесят. Глянь, голова уже наполовину седая!

— А наполовину — еще русая! — По поводу собственной седины Вениамин вообще не заморачивался, на белобрысой голове ее почти не было видно. Не смущал его и небольшой животик, который доктор имел обыкновение выпячивать вперед, как щит, когда с кем-то спорил. — И выглядишь ты на сорок, особенно если побреешься и китель наденешь. Сердце у тебя вообще как у двадцатилетнего, сам позавчера слушал. Кончай киснуть, покупай корабль — тебе, как заслуженному орденоносцу, еще и льготный кредит в банке дадут, — и вперед!

— Куда глаза глядят? — Станислав усмехнулся, вспомнив детскую мечту: открыть новую звезду и назвать ее своим именем. «Стас II», звучит?! Вот только с возрастом, с избавлением от иллюзий, мечты меняются: сейчас из новых земель разве что дачный участок светит.

— Почему — куда глаза? По маршруту. Открой вон любой инфосайт: «Требуются перевозчики», «Найму корабль с командой»… Хорошие деньги, говорят, платят.

— Да я и так не жалуюсь, — покривил душой Станислав. Десанту платили повышенную пенсию, почти в два раза больше, чем у того же Веньки. Но все равно хватало ее в обрез.

— А будешь хвастаться! — жизнерадостно заверил его доктор. — Как пройдешь по улице в капитанской форме с фуражкой да с кубинской сигарой в зубах, — все девушки твои будут.

— Фантазер ты, Веня, — рассмеялся Стас. — Нашел донжуана.

— А чего? Раньше у тебя хорошо получалось. Сколько девушек ты у меня отбил!

— Ты б еще вспомнил, как мы в третьем классе за игровую приставку дрались.

— Вот, — подхватил друг, — ты же с детства мечтал водить космические корабли! А теперь надо всего-то…

— Не дури голову, Венька! — решительно перебил Станислав, подливая себе чая. — Не нужен мне никакой корабль, я уже на три жизни вперед налетался!

Роджер Сакаи смотрел на звезды, а они смотрели на него. И даже подмигивали.