Александр Нетылев: Странные игры [СИ]

Пока Абла не видит, поделюсь с тобой кое-чем. В процессе этих самокопаний я всё же пришел кое к каким выводам. Они мне сильно не нравятся. Кому понравится, что человеческая цивилизация катится под откос? Боюсь, пройдет еще несколько поколений — и мир ждет неминуемая катастрофа. А всему виной — открытие сигмы. Именно этот момент в людской истории, я считаю, положил начало настоящему, действительному концу света. Можно ли его избежать? Хороший вопрос… У меня зреет множество мыслей о том, как это сделать, но все они упираются в одну… ее я не буду озвучивать, так как еще сам не до конца всё обдумал и решил… Но, кажется, у меня зарождается план. Будущее покажет, насколько он реализуем и стоит ли вообще к нему прибегать. Для этого мне потребуется, как минимум, грандиозный источник силы…

Ну а пока, дорогой дневник, я побежал. Слышу, телепорт уже пикает. Это прибыли пельмешки с олениной, которые так любит Абла. Прямо из того ресторана, в котором она подрабатывала. Сегодня у нас последний ужин в Китае — завтра мы возвращаемся в школу. Я уже не боюсь разговора с Нарьяной — я знаю, всё будет хорошо. Разве может быть по-другому? =)

Прощай, дорогой дневник.

Палец юноши на несколько секунд застыл над кнопкой "удалить", а затем плавно опустился и нажал ее. Всё. Вместе с дневником Алистер стер свои последние переживания. Их больше не будет. Отныне — только трезвый взгляд на вещи. Жить сегодняшним днем с оглядкой на будущее и с учетом прошлого.

— Мм… пахнет вкусно, — улыбнулся Брайс, на секунду приоткрыв крышку над блюдом с пельменями, — Надеюсь, она будет рада.

Велев официанту доставить поднос с блюдом через десять минут, Алистер Брайс направился в "женскую" половину отеля, чтобы забрать из номера свою девушку и сопроводить в кафе, где для них уже был заказан столик.

Вечером фехтовальный зал был пуст, за исключением одного зеленоволосого японца в лёгкой полутьме… В очередной раз разрубив воздух деревянным мечом, Рю остановился и принял высокую стойку, глядя перед собой, а бокен держа опущенным в одной руке.

"Слабо. Слишком неточно. Что случилось? Неужели гибель нейропрограммы повлияла на технику? Дерьмо! Сколько же теперь нужно тренироваться, чтобы всё вернуть?! А если тот уровень вообще недостижим? Дерьмо!"

Японец сел в сейдза посреди зала, положив оружие себе на колени. Взгляд Рю застыл на круге какого-то символа или украшения на стене. Он был отсутствующим.

"Придётся больше тренироваться… и научиться пользоваться этим новым оружием… интересно, я успею научиться стрелять? Вряд ли все просто так не заметят, что моя техника ухудшилась… А я как назло пообещал Елене прийти в фехтовальный клуб тренироваться со всеми… что же делать… если Нарьяна узнает… Дерьмо!"

Вокруг была темнота. Рю не чувствовал опоры и не видел ничего.

— Я… сплю? — произнёс он.

— Можно и так сказать, — раздался откуда-то позади и сверху искажённый полузвериный голос, — Ты в вотчине теней.

— Кто здесь?! — японец "напрягся всем телом", однако обратной связи с этим самым телом он не почувствовал.

— Я тот, кого звали Рьюго Хидакири, — рассмеялся голос, — Бессмертное зло. Поразив моё сердце в отчаянье своём, ты открыл своё собственное. Боль и страх смерти, непонимание мира и тоска о разлуке. Ужас перед разрушением всего, что тебе ещё дорого. Это всё я. Я — ужас предвидения того, что все дорогие тебе люди неотвратимо превратятся в прах, что все родные для тебя места неотвратимо превратятся в пепел! И всё закончится для тебя в вечной и бесконечной тьме!

— Почему?! Оставь меня!

— Потому, что таково устройство мироздания. Сколько бы глупцы, подобные тебе, ни желали счастья, смерть и разрушение прервут всё! Навсегда! — рассмеялся ёкай, так и не показавшийся на глаза, — Признайся сам себе в этом! Посмотри правде в глаза!

— Уйди прочь!

— Ха-ха-ха-ха! Тогда я сам посмотрю тебе в глаза. И твоя жалкая душа растворится во тьме! — раздался ужасный рёв со всех направлений сразу. Рю почувствовал, как стальная хватка сжала его горло, как лёгкие словно сдавило снаружи. Последнее, что он смог издать, это хрип. Два огненных глаза уставились на него. Чудовище было слишком близко, передавив горло и наблюдая агонию задыхающегося от ужаса японца.