Виктор Кравец - Далекие близкие звезды. Книга 2 [старая версия] [дописываться не будет. С новой версией не объединять!]

Кстати, склонность спорить у него была доведена до условного рефлекса – я уже исключительно ради развлечения ляпнул про преимущества современной нижней одежды-термобелья по сравнению с образцами двадцатилетней давности…

Вот вам смешно, а я тут же выслушал почти мгновенный ответ, начинающийся с «а вот это крайне спорное утверждение!», и состоящий из первостатейных глупостей чуть менее, чем полностью.

Оглянулся на Марину (шли гуськом – Миша, я, Марина) и поймал ее веселое подмигивание… Хм… Тогда-то я впервые и подумал: а девочка-то – миленькая! Лицо симпатичное, сама – улыбчивая и обаятельная. И фигурка изящная. И умненькая – молчит.

А ведь она, бедняжечка, этот словесный понос терпит аж с прошлого вечера! С электрички еще, наверно…

Миша сделал еще несколько попыток уговорить ее продолжить маршрут, но был изящно «отбортован». Да так непринужденно:

Марина посетовала, что Мишин опыт походов не позволит без ее, Марининой, помощи дойти даже до «промфиниша». Ах, какая печалька! И с таким искренним смущением попросила у него прощения за то, что он без нее теперь заблудится, заплутает, КП найти не сможет, палатку поставить не сумеет… Бедный-бедный Миша!

Естественно, Миша молниеносно ринулся в атаку, неопровержимо доказывая, что он и до самого финиша дойти сможет!

Мишу классически «развели» «на слабо». И он, забрав у Марины палатку (спали в одной, получается… если этой ночью ночевали, а не шли, то… бедная девочка – еще и в палатке ЭТО слушать), обиженно затопал с автобусной остановки в сторону восхода, провожаемый тщательно скрываемой насмешкой в карих глазах.

Мне только оставалось показать Марине большой палец и округлить глаза в знак признания недюжинного таланта в «динамо».

– Привязался, как банный лист! – тихонько рассмеялась она.

– Вместе учитесь?

– Не-а. Я даже не запомнила, в каком он институте. То ли на программиста, то ли на сисадмина, то ли еще какого «автоматизатора»… По аське списались, когда к эм-эм-бэ готовились. А теперь-то расскажете?

– Без проблем. Только… давай на «ты»?

Ага. Ты уже заметил, да? Я начал делать эти привычные и почти инстинктивные шаги к уменьшению дистанции. Без всяких далеко идущих целей, кстати. Это извечно-мужское «А вдруг!» или анекдотично-пошлое «Ну, а десятая возьмет и согласится» с классическим «Не догоню – так согреюсь»… Сродни тому же рефлекторному стремлению Миши со всем спорить и все подвергать сомнению.

Эх, самцы-самцы…

Время подумать у меня было, пока шли и Миша при этом заливался соловьем. Рассказав все откровенно, я ничем не рисковал: Марина – не мой лечащий врач, который после столь откровенного и невероятного рассказа отправит меня к психиатру. И не знакомый-приятель-коллега, который с готовностью разнесет благую весть о съезде Витиной «крыши».

Так что рассказал я ей все.

Поверила? А я бы поверил на ее месте?.

– Хм…, – выражение на лице было скептическим и – «как бы не обидеть болезного».

– Не веришь, – со вздохом определил я. – Давай проверять – самому интересно. Как там вас, врачей, учат отличать у больных бред от адекватности?

Серые глаза азартно полыхнули:

– Сколько было пальцев на руке у этого эльфа?

– Не помню, – растерялся я и принялся вспоминать. – Пять! Он когда язык учил, на пальцах показывал. А система у них, получается, десятичная, раз руки используют!

– Ну, в логике не откажешь. Впрочем, шизофреники иногда такие чудеса логичности демонстрируют! (Ну, спасибо!) Какого цвета у него волосы?

– Светлые. Белые. Нет, седые!

– Обувь?

…

– Ты думал о том, что это сон?

– Да.

– И-и-и?

– На руки смотрел. Себя щипал. На отражение в компасе смотрел. В речке, когда переходил в паре мест, тоже смотрел на отражение. И себя видел.

Допрос продолжался минут двадцать. У меня потребовали продемонстрировать пустой тубус от сигары, ополовиненную фляжку с ликером, фантики от шоколадок… Честно предупредил, что две схомячил «до молнии», проходя дистанцию марш-броска.

Все равно не убедил. Не очень-то и стремился, если честно – главное было занять чем-то время, заинтересовать симпатичную собеседницу, но… все равно чуть-чуть обидно. В конце концов прибегнул к последнему аргументу и достал навигатор.

– Сколько по рассказу я был «там» и отсутствовал здесь?

– Э-э-э… А вот, кстати, для проверки и…

– Где-то часов десять-двенадцать. Пол дня. Приблизительно.

– Ага… Значит, сейчас твои часы должны показать… О! Вот это будет убедительно! На мобильнике смотреть будешь?