Евгений Гуляковский - Посол в запретную зону

Постепенно погружаясь в сон, Олег тяжело вздохнул и пробормотал:

— Мне все же кажется, что я заплатил за свое новое тело слишком высокую цену…

Рыжеватый недовольно заворочался, чем сразу же прогнал совсем было овладевший Олегом сон.

— Помнишь, я тебе говорил о могучем колдуне в моем племени?

— Конечно, помню! Но из-за этого не стоило меня выкидывать из постели!

— Стоило, стоило! Потому что у него была теория, имеющая к тебе самое прямое отношение.

— Какая еще теория? — все еще недовольно спросил Олег, вновь забираясь на свое место.

— Он считал, что человек может управлять вероятностями различных событий в своей жизни.

— Не пойму, о чем ты.

— Сейчас объясню. Если все время думать о том, что тебе не удастся вернуть себе нормальный рост, то ты его никогда и не сможешь вернуть. Ты должен поверить, что твое прежнее тело возвращается к тебе, ежедневно увеличиваясь в размерах. Ты должен думать об этом все время, каждую минуту, и тогда это обязательно произойдет!

— Ну да. Только у моего народа есть сказка про белую обезьяну.

— При чем здесь белая обезьяна?

— Один мудрец пообещал путнику большую награду, если тот в течение часа сможет не думать о белой обезьяне. Естественно, несчастный немедленно подумал о ней. Боюсь, то же самое произойдет со мной.

— Но тебе никто не запрещает думать о белой обезьяне! Главное — представляй почаще, что твое прежнее тело возвращается!

— Ладно. Давай спать. Завтра нам предстоит нелегкая работа, собирать этот чертов валежник и вязать плот, такой, чтобы он смог выдержать твое огромное тело.

— Не такое уж оно огромное, да и собирать этот валежник придется именно мне! — пробормотал Рыжеватый, засыпая, а Олег долго еще не мог заснуть. Теория колдуна из племени Рыжеватого имела свое подтверждение и на его родной планете. Он даже вспомнил книгу, в которой предлагалось проделать простой опыт, подтверждавший эту теорию. Надо было собирать и подсчитывать все найденные за день монеты. Те самые, что люди случайно теряют у платных автоматов. А затем нужно было проделать то же самое еще раз, но уже представив, что количество этих монет увеличилось, и сравнить результаты.

Хотя Олег сам не проделывал этот эксперимент, он почему-то не сомневался в его положительном результате. Особенно в том случае, если экспериментатор обладал хотя бы небольшими ментальными способностями.

Сон все никак не шел к нему. Мешал надоедливый шум ручья и неприятный запах, идущий от шерсти Рыжеватого. «Надо будет завтра заставить его помыться», — подумал Олег, засыпая.

Проснувшись, оба бодро принялись за работу, и Через несколько часов на берегу подземного ручья уже лежал плот, способный выдержать вес рыжеватого и Олега. Внешне он напоминал большую плоскую вязанку хвороста, но выбирать строительный материал им не приходилось, использовали то, что удавалось найти на берегу.

Рыжеватый терпеть не мог воду и к кораблестроительным усилиям Олега относился с недоверием. Все же в конце концов он согласился, что испытывать плот надо с полной нагрузкой, и взгромоздился на него так неловко, что плот едва не унесло течение до того, как Олег успел за ним последовать.

К счастью, Олег предусмотрел подобный результат и привязал плот лианой к большому камню.

В конце концов с погрузкой было благополучно покончено, длинным шестом, следуя указаниям Олега, Рыжеватый, недовольно ворча, оттолкнулся от берега, и течение сразу же охотно понесло их назад, в глубину уже пройденных пещер. Пришлось прилагать значительные усилия, чтобы вывести плот на середину ручья, где сила течения ослабла и им удалось наконец двинуться в нужном направлении.

Позже, вспоминая все, что с ними произошло потом, Олег так и не смог припомнить, сколько же прошло времени с того момента, как Рыжеватый оттолкнул плот от берега, и до того мгновения, когда последовал удар. Час, день или целая вечность? И уж, тем более, он не смог понять, кто нанес по нему ментальный удар такой мощности, в буквальном смысле вывернувший его наизнанку.

Одно не вызывало сомнений — едва плот вынесло на середину реки и завертело течением, мир в глазах Олега начал вращаться гораздо быстрее, чем ему следовало бы из-за вращения плота, а затем последовал удар.

Он так и не нашел более точного слова, описывающего его последующее состояние. На миг показалось, что на него обрушился потолок пещеры, а затем мир в его глазах потемнел и исчез.

Когда Северцев снова обрел способность видеть, он лежал на берегу небольшого ручья. Ярко пылало солнце, от света которого он отвык настолько, что почти совершенно ослеп в первые минуты возвращения в привычный мир. Высокая трава склонялась к ручью… На нем вместо одежды висели какие-то жалкие обрывки тряпок, а рядом не было ни плота, ни Рыжеватого.