Александр Доронин - Утро новой эры

В этот момент до наблюдающих докатилось эхо ружейного выстрела. Потом еще одного.

Кто-то то ли палил в воздух, то ли с кем-то сводил счеты.

Ни часовых на вышках, никакого подобия охраны или патрулей. Демьянов довольно крякнул, потирая руки — диспозиция складывалась удачная.

А это еще что? Посреди расчищенной площадки друг против друга застыли два трактора «Беларусь», за которыми волочились стальные тросы с какими-то обрывками одежды, ошметками… Подкрутив резкость, майор узнал шапку и цивильный полушубок, который был на его бывшем однокашнике во время последней встречи. Все подручные Иваненко тогда щеголяли в камуфляже.

В этот день Демьянов впервые увидел жертву казни, похожей на ту, которой когда-то казнили Ивана Сусанина. История не сохранила имени того, кто додумался до этой жестокой забавы. Казнимого привязывали стальными тросами за ноги к одному трактору, за руки к другому. Затем трактора трогались с места — медленно, так что обреченный видел, как разматываются и натягиваются тросы… Если очень повезет, человек умирал от болевого шока. Если нет, успевал почувствовать, как рвется пополам. Конечно, Дмитрий Иваненко был мразью, но вряд ли он заслужил такой конец.

То, что люди Убежища сделали потом, сошло бы за месть, если б не было продиктовано трезвым расчетом.

Они обрушились на ничего не подозревающий лагерь как вихрь. Игры в гуманизм закончились: Демьянов видел, как идет дележка продуктов, как выносят из ангара коробки, и возле них тут же закипает свара. На глаз он оценил численность врагов. Никаких личных обид, но это были именно враги, уже потому, что завладели едой, которую Демьянов сотоварищи хотели добыть для тех, кто остался в Убежище. Для своих женщин… Жизнь брала свое, и одиноких к тому времени в Убежище почти не осталось. Трудно сказать, что было тому причиной: инстинкт или потребность в человеческом тепле среди хаоса смерти. Сам майор тоже сошелся с одной вдовой, хотя даже про себя не называл ее пока женой.

Ладно, хватит лирики…

Люди Убежища приблизились незамеченными вплотную к полуразрушенному забору. Все заняли удобные позиции для стрельбы — кто-то лег, кто-то приготовился стрелять с упора.

По сигналу из десяти подствольных гранатометов ГП-30 накрыли скопления людей, слонявшихся по территории и плотные группки у костров. Ночь наполнилась взрывами, истошными воплями и беготней. Одновременно четыре снайпера с СВД [5] СВД — снайперская винтовка Драгунова, советского и российского производства, под патрон 7,62×54 мм. через проломы в стене сняли заранее выбранные цели — тех, кто производил впечатление вожаков. И тут же выбрали новые — того, кто не застыл и не побежал, а вскинул оружие. Таких оказалось мало: многие на той стороне, похоже, были пьяны или слишком заняты дележкой. Оружие было едва ли у каждого второго, и в основном это были ружья.

В разведгруппе Убежища насчитывалось едва ли шестьдесят человек, но они были лучше вооружены и организованы, у них были приборы ночного видения, а остальное решила молниеносность атаки. Первыми выбивали вооруженных автоматами и вменяемых врагов. Только когда преодолели периметр и оказались на территории части, где снег был черным от копоти, в ответ ударили несколько автоматов и нестройный хор гладкостволов. Майор видел, как в его группе упал человек, но тут же поднялся, матерясь и держась за ногу. Кто-то уже достал перевязочный пакет и вкалывал промедол.

Сам майор вперед не лез, но и от своих не отставал. Перестрелка происходила уже среди обгоревших развалин. С той стороны крики непонимания и мат сменились воплями страха. Многие бросали оружие, но в горячке боя это не всегда спасало им жизнь.

Все шло без сучка без задоринки до того момента, когда бой переместился под крышу первого уцелевшего склада. Здесь у нападающих появились первые потери.

Тем не менее через двадцать минут все было кончено. В руки к атакующим попали кучи трофеев, которые собирали на месте, и обезоруженная толпа человек в сто. Почти столько же лежали на земле, остальные разбежалось. Пленных обыскали, загнали в пустой гараж и заперли, приставив караул.

Майор и его люди еще не пришли в себя после кровавой бани, а обстоятельства уже требовали быстрых действий. Если бы целью рейда была помощь «союзникам», можно было бы сказать, что они опоздали. Чем дальше они углублялись на территории, тем больше им попадалось тел в камуфляже. Большинство из них имели ожоги и раны, которые могли нанести только летящие осколки. У других видимых повреждений не было, но на лице была запекшаяся кровь, которая дорожками тянулась из глаз, носа и ушей. И только у очень малого числа были ножевые и пулевые раны. Похоже, большинство погибло еще до нападения банды.